– Хорошая сказка, – довольно сказал Змей, – ну а теперь третье желание, хочу танец увидеть, веселый и задорный.
Удивилась Царевна, ведь давно она уже не танцевала, да и не хотелось ей этого делать. Но делать нечего, стала танцевать. Сначала медленно и нехотя, напевая себе мелодию под нос, а потом закружилась в нежном танце, Печка подхватила ее мелодию и так красиво вышло, будто бабочка, порхающая в лучах солнца.
– Ну вот, Змей, исполнила я твои желания!
– Да, молодец, порадовала меня.
Стал Змей сползать с горы, а когда отполз увидела Царевна лестницу, ведущую на вершину горы. Высоко в верх вели ее ступени, трудно было, но она справилась. На вершине горы увидела Царевна драгоценный ларец, весь переливается в лучах солнца. Открыла его, а оттуда безудержным потоком вырвалась вверх радуга. Испугалась Царевна, оглянулась по сторонам и увидела, как огромная радуга отправилась стрелой в ту сторону, где находился ее дом, ее царство.
Присела Царевна на вершине горы, достала блюдечко и стала катать яблочко, приговаривая: «Катись, катись яблочко да по голубой каемочки, покажи мне блюдечко, что ждет меня впереди». И показывает ей блюдечко, как сияет ее дворец, радуется народ, что собрался на дворцовой площади.
Улыбнулась Царевна Нерада, заплясал огонек счастья в ее душе, побежала она вниз к Печке, обняла ее и говорит:
– Печка, родная моя, нашла я счастье!
– Где же оно? – удивилась Печка. – Видела радугу, что с вершины горы полетела в нашу сторону?
– Да, красиво было.
– Так это и есть счастье, что давно было потеряно. Поехали скорее домой в наше царство-государство. Хочу снова счастье дарить своему народу!
И так ей стало радостно на душе. Это потому, что огонек счастья, который хранился в ее душе, стал расти и становиться сильнее.
Отправились они в обратный путь по широкому мосту. Речка помахала им в след своей голубой волной. Подъехали к камню.
Царевна и говорит Печке:
– Верную дорогу мы выбрали с тобой Печка, истинное богатство – это счастье! Довольные и счастливые поехали дальше, напевая самую счастливую песенку. «Выглянуло солнышко плещет на бегу…»
Так, весело и задорно, приехали они домой в царство – государство. А на дворцовой площади собирается народ царевну свою поприветствовать, ведь они ее не видели многие годы, а если и видели, то хмурую да не приветливую, за что и прозвали Нерадой.
Царевна вышла к своему народу в праздничном наряде, с улыбающимися лучистыми глазами, со свободной от рабства душой и, как и раньше, давным-давно, стала раздавать счастье людям, то голубого, то зеленого, то оранжевого цвета.
Где-то в бескрайней Галактике на одной орбите кружились, взявшись за руки две прекрасные планеты.
Одна планета, по имени Ялмез – сильная крепкая глубокого синего цвета, в ней помещались океаны чувств, горы силы и бескрайние равнины благородства. Другая, которую звали Анул – милая ласковая нежно-желтого цвета, в ней помещались цветущие сады радости, цветочные луга любви и бескрайние долины благодарности. Когда они обнимали друг друга, то смешение их цветов превращалось в источник волшебного зеленого света, который озарял темную Галактику. Так жили они в любви и согласии много-много лет.
Но однажды, прогуливаясь по просторам Галактики, заглянула на зеленое свечение Черная планета, огромного размера и закрыла своей тенью Синюю.
Много ли мало находилась в тени планета, но стала замечать Анул, что Ялмез как-то изменился, стал тускнеть. В бескрайних океанах чувств больше не резвятся волны, а лишь тихим прибоем набегают на берега равнин. Стал Ялмез орбиту менять, все более вытянутой она становилась, все чаще не держались они за руки и вскоре совсем отдалились друг от друга. Каждый вращался на своей орбите, но по-прежнему их союз излучал зеленый свет, только не такой яркий как раньше, а тусклый еле заметный.
Анул с печалью вспоминала о прошлом, ей хотелось притянуть Ялмеза на свою орбиту, но он не слышал и не видел ее. Раньше он восхищался ее райскими садами, цветочными лугами и бескрайними долинами, а теперь как будто ослеп.
Приснился как-то Ануле странный сон, как будто в неведомой Галактике на краю Вселенной живет Ялмез в окружении разноцветных туманностей, бродит среди них как неприкаянный, бессмысленно-бесцельно.
Читать дальше