Петр Альшевский - «Изделие из зеркал»

четкого понимания еще нет

Фокерию вылечили и отпустили

в протекающем кафе она поклялась мне похоронить меня, как героя

жертв пыток я поддерживаю габре! пильоне!

не в курсе ситуации. Мне приказали тебя не впускать. Рисковать не могу – более серьезного задания у меня не было

мне не тяжело дикуро аблиси бети крини, в твои дела ты меня не посвящай

знаний передаются одним взглядом. Об артиллерийском хобунене, о побырниках вебла, о Лито Шате: здоровый мужик. Когда он вдыхал полной грудью, в комнате начинало не хватать воздуха

рамбиоз заострам и последующее из предыдущего

маблитобо редимутации, циверо нка

это не все, но сильнее всего остального – даже вместе взятого

рвитесь же вдаль, сторонитесь ипоидов, у предупрежденного Лаумаэ девушки чуть свежее, и я, обретя пищу для ума, не подумаю срывать на них злость

контомены

годы. Летят, как птицы, плывут, как рыбы

в постеле она кричала мне: пожалей! Тебя пожалеть? – спросил я. Себя, сказала она. Не надо так напрягаться

биво паблафоку

кибало

она сексуально возбуждалась от ниарских вестернов. Полагаясь на свое мышление, просила не называть брак болотом: я оттуда выбиралась, говорила она, ну и закономерно, бормотал я, люди вылезают и из болота, а в траве затаился дикий кот, прячущийся в ней от мышонка, позвавшего прогуляться агрессивного приятеля соболя

полностью очнулся ветер шевелит лужи

таблетка встала комом. Поддерживая меня за воротник, Лито Шат спускался со мной под обледеневшей лестнице – как же гордо он идет. Привычка взирать на небо сформировало ему осанку, однако это не для меня – для устойчивой психики

пробон бондрона

видимый свет

пробон бондрона, консистенция планктона

с отрешенным видом я определяюсь с планами. Сходить на мелодраму «Горнорабочие», угостить сигаретой вьющегося у кинотеатра гуманоида Лавса

традиции еще живы несокрушимые ставленники Чепа Минса не знают недостатка в пудингах и отбивных

чувство голода лучше переедания. Кто говорит? Правительство

развивающийся премьер Чепо Минс отводит душу в общении со старцами, безучастными к проблемам рядового гражданина

гинтяний медри курупо

озабоченные лица

мы о сути вечности, и это разумно. Ловя в глаза луну, садись с той стороны и поведай нам о том, что ты из себя представляешь

неопытный, зеленый

без веры не выйдет у Кулибома шестой инсульт. Динамика отрицательная

взрывы в атмосфере водородных бомб, как северное сияние

улавливайте философский посыл, развернувшись спиной к кричащему в рупор парламентеру

выплаты крестьянам отложены

непростые погодные условия, ужасающее финансовое положение

в энергетике иповарида оперируем бесценными хирами у нас туристический бум, информация пришла от военных

толченое белоне удержит на позитивной волне. Этнографа Яписа будто подменили

проглоти слюну

мою жену Таблону свели с лесбийской шахиней. Я встревожен

заранее не оповестили, такие случаи надо пресекать

выравниваю зидокер

громогласно и немногословно я говорил: по одной, по одной, и тут вороны снялись всей стаей

творог есть? И с изомом нет? Мне не для кумара

мы беседуем с вами на уровне деревни, и на предложение пользоваться услугами вашего кладбища я скажу, что видел плакат, на котором нарисован встроенный в кучу шоколада мирный демон Жоэ

поперечность

громоздящиеся канцерогены, потроха величин

желток. Сдвиг

сдвиг к лучшему

мысли о лечении запятнали бы мою репутацию. Белок – горячка, желток – сумасшествие, подрывание устоев наносного безумия сносит меня в океан примитивной заурядности

невозможно объяснить

она так орет предохраняясь, мы не поедем

вагоны вытащены на платформу. Уверения в этом я расточаю по совокупности здравости и тоски

дырова заобхвати лопщу какой улет без драконов? Перед тобой они не проявились, и твой живот не разорван, а мозжечок перебит, он у тебя продолговатый, количество электричества в нем не дозировано

запретить увеличивать дозу я тебе не могу

наяву внизу

бездран далекое от привычного

были бы деньги, будет и счастье – все, что угодно, но не такой бред

в полицейском автобусе я оспаривал их право на мой арест. У инспектора Буда на меня ничего нет

ты лезла к нему, чтобы рассказать обо мне

вы бы вязали не меня, а играющих в наперстки кректоверов, вроде бы порядочных и беззащитных: прикрытие скрывалось под землей и, выбравшись, обирало и избивало