И даже после выбора общей стратегии поведения и реализации, организм продолжает контролировать и управлять поведением с помощью когнитивной деятельности, определяя и меняя направление движения, прогнозируя развитие событий, изменяя скорость, ускорение и силу движения и действий. В каждый момент времени, поведение меняется или может быть изменено в соответствии с текущей ситуацией, соотносится с возникающими нюансами, учитывает обстоятельства и контекст. Чем лучше организм справляется с решением таких задач, тем выше его шансы на выживание.
Любой без исключения живой организм на Земле – от самых простейших и примитивных до высших млекопитающих (приматов, дельфинов и т.п.), включая человека, не только наделены способностью a) распознавать жизненно важные ситуации; b) извлекать значения и c) выбирать наиболее адекватное поведение, но обязаны это делать постоянно и безупречно. Сниженная способность решать такие задачи успешно или регулярные неудачи, означают смерть индивидуального организма и, в перспективе – всего вида в целом. «Естественный отбор» методично и безжалостно отсеивает тех, чья когнитивная деятельность оказалась ошибочной хотя бы в одном из этих трех компонентов.
Сознание ( cognition ) и когнитивная деятельность всегда сопровождают живой организм там, где возникает задача, связанная с выживанием и продолжением рода. Регулярное решение любой жизненно важной задачи образовывает когнитивно-поведенческий паттерн. Если есть задача и она решена – значит присутствовало сознание и когнитивная деятельность. Никакая задача не может быть решена без участия сознания (когнитивной деятельности), поскольку даже если решение было найдено «случайно», сама задача должна была быть распознана в качестве ситуации, требующей действия. Уже один этот акт распознания указывает на когнитивную деятельность у всех живых организмов.
Выбор наиболее адекватного поведения – означает соотнесение своих действий с распознанной ранее ситуацией, что также указывает на когнитивную деятельность, независимо насколько проста задача и примитивна и «неосознанно» решение. Иначе бы поведение живых организмов было бы хаотичным, неуместным и бесцельным; в природе же мы наблюдаем исключительно рациональное поведение, направленное на решение адаптационных задач – выживания и репродукции. Тот факт, что все эти шаги совершаются неосознанно, автоматически, в максимально сжатое время – не отменяет наличия когнитивной деятельности в выработке и управлении данным поведением. Также в данном случае не имеет значение насколько эффективное решение было найдено – это также результат когнитивной деятельности, независимо от того, оказалось ли оно удачным или нет.
Когнитивная деятельность млекопитающих
Исходный тезис звучит следующим образом: все живые организмы управляют своим поведением для приведения своих взаимоотношений с окружающей средой к желательным (приемлемым) с помощью когнитивной длительности, которая требует и позволяет из всего бесчисленного множества элементов окружающей среды распознать жизненно важные ситуации, распознать их значение и выбрать наиболее подходящее поведение.Этот тезис одновременно представляется и очевидным – для тех, кто допускает наличие когнитивной деятельности у живых организмов (помимо человека), и невероятным – для всякого рода креационистов, радикальных биологов, зажатых в тисках предубеждений и ригидных верований в абсолютную власть «клетки» и «аминокислот», а также поверхностных психологов, высокомерно полагающих, что исключительно человек может быть наделен сознанием.
Меньше всего споров и отторжения вызывает признание наличия сознания у так называемых, «высших» млекопитающих, в первую очередь, приматов, дельфинов и т.п. Само по себе применение эпитета «высшие» основывается на смутных критериях, замешанных в единый винегрет – размер мозга и неокортекса, способности решать задачи, близкие к тем, которые способен решать человек, социальное устройство, близкое к человеческому и т.п.
В действительности, никаких достоверных критериев, которые делали бы эти виды более «высшими» чем лягушки или кошки – не существует. Более высокий ранг мы присваиваем данным видам лишь на том основании, что они больше нам напоминают нас самих и, с нашей точки зрения, ближе всего к нам, к людям, которых мы все еще нарциссически и безосновательно считаем «венцом природы».
Читать дальше