И опять пришлось Ивану дальше и дальше от дома родного уходить, все ближе и ближе к столице продвигаться.
И вот однажды, почти под вечер, увидел Иван карету богатую, что в стороне от дороги недалеко стояла. А когда подошел ближе, тут и понял, что карета не простая, а царская! А в карете сам Царь сидит, чем-то опечаленный. И вокруг кареты слуги бегают, суетятся, толкаются, словно сделать что-то пытаются, да только пользы от их старания ни на грош.
Поговорили, и выяснилось, что коней распрягли, чтобы по траве свежей погулять те смогли, пока Царь на природе чаю откушает. Да кони то, и убежали. И как найти их теперь, никто в толк взять не может, да и Царь все советы выслушал, и никакого выхода из положения найти не смог.
Подумал, подумал Иван и решил Царю помочь. Зашел за лесок, одел подарок бабушкин, ударился о земь, да в серого волка и обратился! Волк след тех коней сразу учуял, по следу пошел, да коней и отыскал, а потом так на них рыкнул, пригрозив им пятки пообкусать, что они сами к Царю и побежали, да прямо к карете из леса и выбежали.
А тут новая напасть, слуги со страху их поймать, да в карету запрячь никак не могут. Так Иван, уже облик свой вернувший, и с этим делом ловко справился. Коней запряг, да Царю доброго пути пожелал.
– Эх, дочь моя, Марья-царевна, меня совсем, наверно, заждалась, волнуется бедная, что вовремя не вернулся я во Дворец, как бы ее успокоить? – подумалось Царю.
– Не волнуйся, Государь, пошлю я ей весточку, а ты спокойно домой возвращайся, – ответил вслед ему Иван, да, как только царева карета за пригорком не видна стала, опять надел волшебное кольцо Иван, ударился о земь и превратился в сокола быстрого. Да скорее ветра, быстрее молнии во Дворец полетел.
А как во Дворце оказался, ударился о земь, и вновь в доброго молодца обернулся, да так, чтобы его никто не увидел, и никто не испугался волшебства такого.
А в покоях своих Марья- Царевна мечется, за батюшку переживает. Вот и успокоил ее Иван, за плечи приобнял и рассказал о приключениях Царя в дороге, и велел к приему все приготовить, ведь с дороги, тот наверно, освежиться и отведать чего-нибудь захочет. А сам к воротам отправился, да приказ дал ворота отворить, и все его послушались, словно он всю жизнь приказы им раздавал, а тут и карета царская подъехала, и Царь из кареты вышел и во Дворец отправился.
А там уже и стол накрыт, и слуги готовы помочь Царю освежиться и переодеться, и дочь родная с улыбкой на лице его встречает. Удивился Царь, стал расспрашивать, тут Царевна и поведала, что явился от него молодой гонец, весь из себя ладный да пригожий, и ее успокоил, да и слугам приказов нараздавал, да поинтересовалась, когда и где он успел такого необыкновенного помощника себе найти?
Тут Царь опять изумился, ведь никого он не посылал гонцом своим, да Марья-царевна в сторону рукою показала, вот Царь и заметил Ивана, что стоял у входа во Дворец, не решаясь без приглашения войти. И подивился Царь и воспитанию, и смекалке, и храбрости Ивана, вот и пригласил его своим помощником стать. Согласился Иван без колебаний, словно заранее уже этого ожидая, и стал во дворце служить, да Царю в делах его первым помощником быть.
Прошло ни много, ни мало времени, да не мог Царь нарадоваться, что свел его случай с таким способным молодцем. И все то у него в руках ладилось, все получалось, и голова работала за сотню его прошлых помощников, и с людьми всеми он общий язык находил, будь то гости именитые, или слуги во дворце. Все Ивана уважали за трудолюбие, за честность, все любили за сердце доброе, а уж если он в руки гусли-самогуды свои брал, то тут уж людей равнодушных совсем не оставалось!
И вот однажды, в один из вечеров, когда все угощения были съедены, все вина выпиты, а все песни спеты, поинтересовался Царь у Ивана – как это его, такого помощника знатного из дома отпустили, аль у Ивана и дома то нет?
– Есть у меня дом, Царь-батюшка, есть и отец родной с братьями старшими, да вот история со мной приключилась такая, что путь к дому родному теперь заказан, – ответил Иван. И рассказал все, что с ним приключилось.
Царь слушал очень внимательно, уж больно ему Иван понравился, да только рассказ про вещунью начался, загорелись глаза у Царя любопытством и стал он настойчиво выпытывать у рассказчика – что же такого он увидел в шатре у вещуньи, что даже отцу родному с братьями рассказать не смог?
– Прости меня, Государь, но и батюшке не сказал, и теперь правду открыть не могу, ведь и вещунья так наказала, да и мне проверить надобно, так ли все сбудется, а вдруг – обман это все? Зачем же я тебя тревожить по напрасну стану?
Читать дальше