Никита Фред Декс - Территория бреда

Ездят на маленьких велосипедах.

– Восемь – бледная женщина в черном плаще под окном траву мирно косит.

Бегают по дому, звонко смеясь.

– Девять – ты на крыше в бреду: что будешь делать?

Я снова вспомнил Карину в этом ее черном платьице.

– Десять – психоз скоро пройдет, прекращай пальчиком поперек вены резать.

– Что это было? – трясущимся голосом спросил я.

– Бред какой-то, – ответила Ника.

– Что мы вообще должны делать? – выдавил я.

– Я думаю, что набрать какое-то слово на экране, чтобы открылась дверь, – предположила Ника.

– Точно. Суть считалки – это какое-то слово. Попробуем, – сказал я и ввел слово «бред».

Дверь не открылась, зато противоположная содрогнулась от удара.

– Что это? – закричала Ника.

В этот же момент дверь затряслась еще раз, и показалось лезвие топора.

– Они рубят дверь, вот что происходит, – проорал я. – Есть еще варианты? Какое слово? Может, «шизофрения»?

Я набрал слово, но оно не сработало. Лезвие появилось еще в одном месте.

– Психи, – заорала Ника.

Я ввел, но дверь не открылась.

– Может, «психушка», – сказал я и ввел слово. Не сработало.

Кусок фанеры отлетел и показалась маска Джейсона. А затем в отверстие пролезла когтистая рука Фредди. Еще несколько ударов, и они будут здесь.

– Ребята, не тупим. Слово! Называем слово!

– Безумие. Безумие. Безумие, – повторял Кац.

– Точно, «безумие»!

Я ввел слово – дверь пикнула, щелкнула и открылась. Такой восторг! Мы выскочили из этого ада и оказали в светлой белой комнате с плакатом: «Поздравляем. Вы прошли квест. Идите по стрелкам, и вы спасены».

Ника завизжала и бросилась мне на шею. Я тоже кричал и смеялся. Не знаю, испытывал ли я когда-нибудь столько радости.

Мы вышли из этой комнаты и, пройдя по нарисованным стрелочкам, оказались у двери, ведущей в «смотровую», где мы оставили вещи и Карину.

Я открыл дверь и шагнул туда первым, за мной шла Ника, которая моментально выдала:

– Господи, опять? Да когда это закончится!

Мне сложно было что-либо сказать. Повсюду была разбрызгана кровь и валялись ошметки одежды и дредов. Посреди комнаты лежал, предположительно, Сэм с искромсанным лицом. Под ним растеклась огромная лужа крови, а лицо напоминало порубленную красную капусту: лоскуты кожи и мяса торчали во все стороны. Одежда и тело были тоже изрезаны.

– Очень правдоподобно, – выдавил с большим трудом я. – На грим и антураж парни точно не скупятся.

– Где моя дочь? – воскликнула Ника, глядя на мирно лежащее тело. – Мне все это надоело. Верни мне Карину и выпусти нас из этого дурдома.

В коридоре послышались голоса, и мы с Никой вышли, чтобы проверить.

– Кто хочет фоточку с Джейсоном? – прокричал актер в хоккейной маске и с мачете.

– Ну как? Огненное шоу мы вам устроили? – воскликнул Фредди.

– Блин, ребята, мне эти двое все рассказали. Так круто у вас было, а я весь квест просидела в какой-то коморке, чтобы создалось впечатление, будто меня похитили и убили. Кстати, могли бы и поискать меня, а то разбежались сразу, – стонала Соня.

– Где моя дочь? – выдала грубо Ника.

– Какая дочь? – спросил Фредди.

– Моя! Которую я оставила с Сэмом, а он там притворяется мертвым. Сколько можно уже нас разыгрывать?

– В смысле притворяется мертвым? – удивился Фредди и снял шляпу и маску.

За ним избавился от маски Джейсон. Это были парни лет двадцати. «Джейсон» с длинными темными волосами. «Фредди» с кудрявыми рыжими и веснушками на лице.

Мы все зашли в комнату, и «Джейсон» тут же прохрипел:

– Что здесь происходит?

– Он мертв, – ответил Кац, сидящий на корточках рядом с телом.

– Что значит мертв? – одновременно произнес я, Соня и «Фредди».

– Его кто-то убил, – ответил Кац.

– Этого не может быть. Этого не может быть. Вы снова нас разыгрываете. Это все квест. Это, наверное, вторая часть. Чтобы и я тоже поучаствовала. Но я не хочу больше в этом участвовать. Я хочу домой. Пожалуйста, отпустите нас домой! – в истерике кричала Соня.

– Где моя дочь? – проорала Ника.

– Да что здесь происходит? – закричал я.

– Это какой-то бред. Надо убираться отсюда, – сказал парень в костюме Джейсона и открыл дверь.

Но стоило ему сделать шаг в коридор, как что-то темное, какая-то тень, промелькнула перед ним. Раздался то ли щелчок, то ли хруст. Потом стон, какое-то бульканье и к нам повернулся «Джейсон», держась обеими руками за горло, из которого лилась кровь.

Девушки закричали, «Фредди», кажется, плакал, Кац отошел к противоположной стене и замер там, а меня всего трясло. Я не мог ни говорить, ни дышать, ни двигаться. Парень, который недавно играл маньяка с мачете, прижался к стене и медленно сполз вниз. Минуты три он дергался, задыхался и жутко шевелил губами, пытаясь что-то сказать. А потом он затих. Навсегда.