Юлия Гиппенрейтер - Большая книга общения с ребенком

1. Не заставлять ничего делать насильно. Если хочешь попросить что-то сделать, то попросить надо вежливо. Потом надо дать возможность ребенку закончить это дело тогда, когда он хочет: ведь он устает иногда раньше, чем думают взрослые. Совсем хорошо, если ребенок может начать дело тогда, когда он сам решит.

2. Пытаться вообще не повышать голос на ребенка, потому что это вызывает упрямство: «Вот теперь назло им не буду это делать!»

3. Не читать всякие морали, потому что, когда их читают, хочется уши заткнуть.

4. Больше доверять самостоятельным решениям ребенка.

5. Хочется, чтобы по вечерам читали книжку. Если перед этим было взаимное недовольство, то перед чтением надо помириться. Тогда можно заснуть без тревоги, а утром проснуться не с гробовым настроением. Кстати, будить хорошо бы шутливо, весело или радостно, а когда с утра от вставания испорчено настроение, то весь день разбит. И тогда трудно делать дела, учиться, и тянет курить. Если же день проходит интересно и дружелюбно, то курево забываешь. Очень успокаивает, если мама или кто-нибудь делает на ночь «домик» из одеяла.

Прибавлю от себя, что Федя – хороший, умный, добрый мальчик. И его у нас все полюбили, даже учителя.

Целую вас всех.

Мама.

Мне трудно добавить что-либо к этим письмам. Поделюсь только своими впечатлениями: перечитывая, каждый раз удивляюсь, какие волшебные изменения могут происходить в наших отношениях с детьми, даже в очень «запущенных» случаях. На первый взгляд шаги к этим изменениям просты: слышать и слушать, принимать, терпеть, любить, а порой и страдать, не скрывая этого.

Чтобы такое было возможно, приходится отказаться от старого мнения, что воспитывать ребенка – значит сражаться с его непослушанием. Если уж нам и приходится с чем-то сражаться, так это с трудностями и проблемами ребенка (и тогда мы с ним союзники), но главное – с нашими собственными «естественными» реакциями, ожиданиями и привычками, наконец, с самим духом авторитарной культуры, в которой прожили вот уже три поколения родителей и учителей. Преодолеть это «культурное» наследие в себе, пожалуй, – самый тяжкий труд.

Спустя много лет, в более поздних изданиях книги, я призналась в авторстве «Писем о подростке». В письмах я писала дочери, жившей тогда с семьей в Сибири, о всех наших перипетиях с Федей. С тех пор прошло четверть века. Недавно я получила от нее письмо:

«Мам, я сегодня вечером читала близкой знакомой вслух твои «Письма о подростке». Было волнительно все это снова перечитать и пережить. Комок к горлу подступал. Иногда хочется вернуться назад во времени и что-то сделать по-другому, додать, что не получилось дать тогда. Ну, впрочем, Федя все-таки вырос, и по-моему, очень даже неплохо».

Да, про Федю и мне чувствительно вспоминать. Больше всего сейчас вспоминается сочувствие к потерянному «шкетику» и потом обнаружившиеся его рыцарство и доброта. А вначале донимало упрямство – но это, как теперь абсолютно понятно, проблема не подростков, а дубовых взрослых, причем переживания этих «дубов» (нас) абсолютно неистребимые и кажущиеся истинно праведными. Что называется, святой гнев! Что-то очень важное должно в душе сдвинуться, чтобы пойти навстречу такому «шкетику», полностью его принять. У меня что-то в этом роде случилось, но для этого пришлось отказаться от «ответственного воспитания», «правильной позиции», и тем более праведного гнева – что было совсем непривычно и ново!

Так что Федя, не зная того, открыл великую истину для воспитателей (и для меня): «правильными» путями в душу ребенка не пройдешь! Но эту истину надо тяжело и трудно прожить, тогда она «открывается».

Феде сейчас 38 лет (в книжке – 13), живет и работает в Канаде дальнобойщиком (страсть к машинкам – с раннего детства). Растит сына, который старательно учится. Отец откладывает деньги на его учебу в Университете.

(1)Здесь мы видим попытки бабушки организовать для Феди «зону ближайшего развития» делать вместе с ним то, что ему трудно или почти невозможно делать одному. Как будет видно ниже, этот путь поначалу не приносит успеха, потому что в основе разлада Фединой жизни лежат глубокие эмоциональные проблемы. Без помощи ему по этой линии никакие «совместные действия» помочь не могут.

(2)В книге А. Е. Личко «Психопатии и акцентуации характера у подростков» можно найти почти портретное описание ситуации и поведения Феди. Автор рассказывает о типичных реакциях детей на трудные для них события или условия жизни. Одна из них – отказот общения, игр, пищи. Он часто возникает у детей, внезапно оторванных от матери, семьи, привычного места жительства.