Коллектив авторов - Теория и методология психологии. Постнеклассическая перспектива

Предваряя ответ на данный вопрос, который в самых разных вариантах дают авторы этой книги, отметим, что одно из характерных для постнеклассической науки постмодернистских веяний в психологии настолько очевидно, что может быть зафиксировано в качестве констатации, а не вопроса. Это распространение плюралистической методологии, проявляющееся в отказе от монистических платформ построения знания и попыток построения «единственно правильной» теории, в признании соперничающих теорий в равной мере адекватными и жизнеспособными ответвлениями «древа» психологического познания. Однако методологический плюрализм не прочно закрепился в профессиональном самосознании психологов, а вызвал у них неоднозначное отношение, привел не столько к решению, сколько к обострению базовых методологических проблем психологической науки, содействовав ее методологическому усложнению, а не упрощению. Не пытаясь рассмотреть все многообразие вариантов этого отношения, отметим, что оно в принципе сводимо к трем доминирующим формам. Одни психологи приняли методологический плюрализм с большой радостью и неподдельным энтузиазмом – как своего рода «миротворческую» методологию, позволяющую примирить конфликтующие теории и сохранить все многообразие психологической мысли. Другие встретили его в штыки – как размывание оснований психологической науки, порождающее дискомфортное состояние, сопоставимое с чувством «материя исчезает», некогда распространенным среди естествоиспытателей. Третьи плюрализм приняли, но весьма критически, с пониманием того, что примирение психологических теорий (школ, течений и т. д.) не решает, а лишь порождает главную проблему – «наведения мостов» между этими теориями и интеграции психологического знания.

Необходимо подчеркнуть важную особенность психологической науки, кардинальное отличие траектории ее развития от типового пути естественных наук, на которые она долгое время ориентировалась. Это отличие состоит в том, что, если естественные науки сначала решают свои базовые методологические проблемы, вырабатывают общеразделяемые основания научного знания, накапливают это знание и лишь затем находят его практическое применение, то в психологии, напротив, практика существенно опередила теорию и методологию. Психолог‐практик стал одним из символов современного «психологизированного» мира, психологическая практика стремительно разрастается, не имея под собой сколь‐либо прочных научных оснований. Эта парадоксальная ситуация сама по себе нуждается в методологиче ском осмыслении, порождая вопросы о связи психологической науки и практики, о том, почему психологическая наука недостаточно практична, а психологическая практика – недостаточно «научна» и др.

Подобные явления породили новые методологические вызовы психологической науке и заставили громче звучать прежние вызовы, большая часть которых до сих пор остается безответной. Все это, а также целый ряд других важных событий в многогранной жизни психологической науки, создает новый социально‐методологический фон, на котором подготовлена эта книга и который служит для ее авторов главным предметом осмысления.

Еще одним «раздражителем» для ее авторского коллектива послужил специфический, сложившийся за рубежом образ российской психологии, который печально известен любому нашему психологу, состоящему с зарубежными коллегами в регулярных контактах. Одна из главных слагаемых этого образа – представление о том, что российская психология – это А.Р. Лурия, Л.С. Выготский и другие представители той блестящей плеяды наших психологов, со времен которых в ней якобы не сделано ничего существенного. Не вступая в полемику относительно этого образа, не лестного для современной российской психологии, создатели книги поставили перед собой задачу проследить, как сложилась судьба основных исследовательских традиций, заложенных классиками отечественной психологической науки, а также представить ряд новых теоретико‐методологических подходов, демонстрирующих, что она не стоит на месте.

«Методология» – один из наиболее всеобъемлющих и самых запутанных терминов, в который вкладывается самый разнообразный смысл. Говорят об общефилософской методологии науки или философии науки, об общей методологии конкретных наук, в т. ч. и психологии, о методологии конкретных исследований и т. д., а выделение различных уровней методологии хотя и несколько упорядочивает картину, но не лишает этот термин его многозначности. В настоящей книге речь идет преимущественно об общей методологии психологии, которую за рубежом чаще называют философией психологии, и именно на этом уровне методологического анализа основная часть ее авторов строит свои рассуждения. В то же время и на данном уровне можно выделить два, хотя и взаимосвязанных, но все же различных смысла термина «методология». Один смысл – прескриптивная методология, предписывающая психологической науке и практике, какими путями им следует развиваться. Другой смысл и, соответственно, вид методологии – аналитическая методология, осмысление, а не предписывание методологических традиций. Настоящая книга, не лишенная отдельных прескриптивных элементов, в основном выполнена в русле аналитической методологии, а главный предмет размышлений ее авторов – происходящее в современной психологии, а не методологические предписания ей.