Та - Спонсор

Однажды когда-то я в сети познакомился с мужиком. Даже не вспомню, где именно, на каком ресурсе. Мы общались несколько месяцев, а потом растерялись в просторах инета. Но суть в том, что мы разговорились по поводу его бизнеса – он владел магазинчиком эксклюзивных электроприборов ручной работы где-то на севере России. Я не запомнил названия магазина, а потому никак не удавалось это знакомство продолжить после, когда растерялись со временем. Но история, рассказанная тем дядькой, засела у меня в голове. Когда мы чутка сблизились по поводу схожего мировоззрения, оказалось, что у него две жены. Обе молоденькие, вдвое его младше. С одной он прожил половину жизни, вторая была с ним на тот момент общения всего несколько лет. И он рассказывал мне любопытствующему, как они справляются. Конечно, чисто по мужски – он думал, что ведет себя верно. Я же уже тогда понимал, что не хотел бы такой участи и такой семьи мне точно не нужно. Его дамы постоянно ссорились и соперничали за его внимание, похвалу, подарки. И еще хуже, они обе работали на него. Мне казалась его история анекдотной. Как можно двадцать четыре на семь быть втроем и в вечном споре? Все дело было в том, что они сами с женою изначально наняли девушку, которая понравилась им обоим. А потом эта девушка соблазнила его и позже переехала к ним жить, а не только заправлять в их магазине. Но дабы жена тоже изначально пустила слюньки на девушку, приревновала, что соблазняли не ее лично, а ее мужа. И дальше на фоне ревности отношения разлаживались и только портились от бытовых обид и невысказанности. Мужик рассказывал, что знает все подробности с двух франтов, но втроем они все эти детали не обсуждали. И ему никак не удавалось достичь баланса. А я видел, что он его и не достигнет, если дальше продолжит быть безучастным в романтическом конфликте своих женщин. Я советовал ему сесть за круглый стол переговоров и все же поднять на повестку тему ревности первой жены и причин всего ее недовольства. Уверял, что как только она сознается вслух, наверняка там все сможет урегулироваться само по себе и соперничество пройдет. Я верил в возможность настоящих любовных треугольников и четырехугольников и сколькоугодноугольников при взаимной симпатии, желании, близости и откровенности. А вот его подход, деловой, такой топорный, мужской – мне казался самонадеянным. Мол, подерутся кошки, да и залижут раны. Я себе нынче рисовал другую картину, а потому, откровенные разговоры и участие всех троих вдохновляли меня верить, что если у нас все получится, то это будет совсем иная семья. И пусть в данном случае с ориентацией моих девочек все было ясно, все же я претендовал на семью с глубокими ценностями, с заботой друг о друге, с миром в доме. И мои две спальни из мечты имели в корне другой подтекст: я хотел щедрости от моих возлюбленных друг к другу, хотел доброты и нежности, душевности, близости. И знал, что в этом мире такое возможно, пусть и не было ни единого примера наглядного, я все же верил.

Когда я прилетел в Киев, меня никто не встретил. Я был не просто растерян, а был в шоке. Сначала принялся строчить Элле, но была глубокая ночь и я все стер, не желая ее будить. По времени она знала, во сколько я прилетаю и если бы не спала, то обязательно спросила бы как я пережил перелет. В целом, на самом деле все прошло лучше, чем я ожидал. Маленькое приключеньице: поспал, почитал, написал стихотворение.

Я покрутился у ленты выдачи багажа до тех пор, покуда толпа ни рассеялась. Глупо было оставаться и я отправился на улицу. Рада не отвечала на сообщения, как и на звонки. Червячок сомнения вгрызся огромными острыми зубами где-то рядом с желудком, но я пока не бил тревогу.

– «Ну, не придет. Проигнорирует.» – размышлял я. Адреса, конечно, снятого жилья, я не спрашивал, значит некуда было ехать. Да и не знаю даже, поехал бы туда в таком случае или нет. – «А может и жилья никакого нет, я ведь договор не видел? Этот поступок будет заключительным, решающим. Если она подтвердит все то, что я предполагаю, дальше биться за наши возможные отношения будет абсолютным бредом.» – я кивал, пытаясь себя успокоить. Не просто грустно, а прямо горько было. Знал, что я буду полным ослом, если продолжу отношения на ее поведение. Успокаивал себя, что точно больше не полечу сам. Знал, что прощу, что дам еще шанс и даже не один, но понимал так же, что надо будет что-то предпринять, действовать. Первым делом после примирения узнаю контакты ее отца, и подруги, и соседки. Свяжусь с каждым по отдельности и выясню все, что смогу о ней расспросить. Буду знать проблему (возможно диагноз) и тогда пойму как быть дальше. Просто перевозить ее из Киева к нам – тоже тупость. Но я размышлял и так ,и эдак, допускал все возможные варианты. Если ей нужно лечение, помощь специалиста – то пусть это будет подле меня. Но даже для таких решений я знал, что потребую нереальных усилий, серьезных самостоятельных шагов. Наверное, Элла потому не взяла мне билет, что подозревала подобный расклад событий? И чтоб я не оставался здесь на выходные, она взяла бы мне обратный билет ближайшим же рейсом…