Татьяна Барлас - Дневники препода

Название, как и многое, связанное с этой книгой, взялось непонятно откуда. Никогда не использую слово «препод» – это чисто студенческий жаргон. И все же отказалась от излишне тяжеловесного «преподаватель». Возможно, чтобы внести долю иронии и отстраненности в местами, допускаю, излишне пафосное повествование.

В книге три части, в каждой – о разных сторонах преподавательского труда и жизни. Конечно, в блоге я писала обо всем сразу, так что разделение слегка условно, но я старалась по мере возможности упорядочить тексты по темам. О содержании каждой из частей расскажу по ходу дела, потому что уже давно пора закончить затянувшееся предисловие и перейти наконец к книге.

Август неминуемо идет к концу, и рабочих мыслей в голове все больше.

Дипломы и дипломники занимают в моей жизни важное и не очень понятное место. Наполовину в шутку, наполовину всерьез я мечтаю о том, чтобы кто-то занялся научной разработкой темы «Психология отношений в процессе научного руководства».

Почему первые шаги в науке (а дипломы у нас – это все-таки наука) так часто оказываются травматичными и остаются мрачной страницей биографии, а иногда и портят многое в дальнейшей судьбе и карьере? Может быть, потому, что для многих это первое большое и новое самостоятельное дело, и оживают все комплексы, связанные с неудачами, некомпетентностью, боязнью потерпеть поражение и прочее? А за десять лет школы и несколько лет института этих комплексов накапливается немерено.

А может быть, потому, что исследование – это всегда непредсказуемо, всегда риск того, что ничего не получится или получится непонятно что. Я, как руководитель, тоже боюсь этого, тщательно скрываю свой страх от студентов (потому что они боятся еще больше, а во мне видят опору и защиту от этого страха) и не перестаю удивляться чуду рождения работы в отчаянном цейтноте из обрывков непонятно чего, которые вдруг непостижимым образом складываются в нечто четкое и интересное.

В отношениях студента с руководителем очень много намешано. Проблема авторитета и взаимодействия с авторитетом в разных вариантах: тупое подчинение, бунт, подростковый протест, борьба за самостоятельность, сотрудничество. Для руководителя – влияние опыта собственных прошлых отношений с руководителем: у меня он был достаточно драматичным и в каком-то смысле свои отношения со студентами я строю «от противного» с ним. Знаю, что ни к чему хорошему это не приведет, но мы не властны над своим бессознательным. Для студентов – перенос опыта прошлых отношений с учителями и наставниками. С обеих сторон – перенос детско-родительских отношений: когда собственная дочь ровесница твоих дипломниц, это почти неизбежно. И неизбежно видишь в них то проекцию собственного чада, то самой себя много лет назад. А еще опасность, что руководитель начнет изживать свои комплексы и самоутверждаться за счет младших, и тогда студенты расплачиваются душевными травмами, шрамы от которых остаются на всю жизнь.

И все это в течение двух или трех лет совместной работы, достаточно насыщенной эмоциями, причем не самыми приятными. В общем, дьявольский коктейль.

Я отнюдь не уверена, что хороший руководитель. Но изо всех сил стараюсь уберечь девочек от того печального опыта, который в свое время получила.

Я начинаю их присматривать (и они меня, наверное, тоже) на втором курсе. На третьем беру на курсовую работу почти всех, кто придет. На четвертом – окончательный выбор. Ко мне хотят попасть, и потому я имею привилегию выбирать: кого возьму, кого – нет. Впрочем, привилегия сомнительная – за некоторых, которым я отказала, до сих пор неспокойно, и я продолжаю следить за ними с легким чувством вины. В результате такого выбора почти с каждым есть некая общность (причем почти со всеми – совершенно разная), которая нам важна и на которой строится сотрудничество, вроде бы не выходящее за рамки формальных отношений. Но есть в нем трудноуловимый более глубинный уровень, важный и нужный и мне, и им.

Начнется год, и начнется сладкая каторга работы с пятью дипломниками. Женю люблю нежно за ее талант, трудоспособность и какую-то внутреннюю честность, что ли. Саша умница – такая умница, что, проработав с ней год, я, увы, очень мало что могу о ней сказать. Сашину подружку Наташу обуревают не очень понятные мне душевные бури, она упряма и очень неординарна.