Владислав Давыдов - Научный Герметизм, или Герметическая Наука. Теория и практика всеобъемлющего учения о Природе, Космосе и Человеке (издание второе, расширенное и дополненное)

С. Кернейцу принадлежит такое высказывание: «Время и пространство не имеют никакой объективной реальности, а являются формами наших представлений; они не существуют вне представлений и варьируются, следуя различным планам, то есть, следуя различным порядкам представлений».

Англичане шутят: «Для того, чтобы убедиться, что окорок протух, не обязательно съесть его целиком». На основании одного только запаха можно составить субъективное мнение о непригодности окорока в пищу, но оно, тем не менее, будет совершенно верным. Именно поэтому субъекту в его субъективном существовании и субъективной деятельности вполне достаточно его субъективного мнения. Пренебрежительное отношение к субъективному и стремление заменить его некой надуманной (и никому непонятной) объективностью – это даже не ошибка… Но разве объективной реальности не существует? Безусловно, существует, но доступ к ней обычно закрыт, ибо все краски, звуки, чувства и мысли на самом деле субъективны, их нет за рамками нашего воображения. Соотношение объективной и субъективной реальностей наглядно демонстрирует многократно наблюдаемый и изучаемый феномен сомнамбулизма. Воображение может создать абсолютно реалистичную по ощущениям картину твёрдого как скала дорожного покрытия. Но если в реальности мы стоим на краю пропасти, оно не спасёт от падения. В своей голове можно уверенной поступью шагать по «дороге», но как только мозги разобьются вдребезги, виртуальная картинка внезапно исчезнет.

Некоторые философы и учёные сравнивают Сознание с тёмной пещерой (пещерой Платона), в которой при тусклом свете лучины мозг рисует наскальные картины, ориентируясь на размытые тени, попадающие внутрь откуда-то извне, где светит настоящее Солнце. И определённые духовные практики пытаются помочь человеку ещё при жизни выйти из этой пещеры наружу, где можно увидеть истинный свет (Тот Свет), доступный, как считается, только после смерти или в особых состояниях Сознания.

Немногочисленные счастливчики, сумевшие развить Духовное Зрение, не в силах, однако, точно описать увиденную ими настоящую объективную реальность, потому что литературный язык, в первую очередь, является инструментом мышления. Общение для него – лишь побочный эффект, ведь почти все слова имеют несколько значений, которые зависят от обстоятельств или темы разговора. По этой причине, кстати, читатели в некоторой степени могут считаться полноправными соавторами писателей – они в большинстве случаев по-своему понимают текст, отчего стопроцентное единомыслие недостижимо. В этом плане компьютерный язык как бы лучше подходит для общения. Он более точен и прямолинеен, в нём каждый символ обозначает только одну какую-то конкретную вещь. Однако для мышления такой язык слишком беден и примитивен. «Искусственному интеллекту» пока очень трудно «понимать» человека, ведь он попросту не умеет «думать» так, как это делают люди (в частности, контекстно).

Тот факт, что все внутренние и внешние процессы, явления и события отражаются в мозге в виде образных «картинок», наталкивал многих философов на идею о том, что, управляя мыслями, можно напрямую влиять на окружающий материальный мир по принципу обратной связи. И в 20-ом веке квантовая физика экспериментально подтвердила эти догадки. Оказывается, мысли каким-то непостижимым образом воздействуют на саму основу Материи – элементарные частицы, из которых состоят атомы, образующие молекулы различных веществ. В обычном состоянии субатомные частицы проявляют волновые свойства подобно свету, радиоволнам и т. д. Но стоит на них посмотреть, как они становятся твёрдыми частицами с корпускулярными характеристиками (на квантовом уровне все субъекты неотделимы от объективной реальности и активно воздействуют на неё уже самим процессом наблюдения). Иначе говоря, от того, смотрим мы на какой-либо объект или нет, зависят свойства материала, из которого этот объект образуется, «превращая» размытую в пространстве волновую энергию в твёрдый предмет, локализованный в определённом месте в определённое время. «Пока мы не наблюдаем, имеем волны возможностей, а когда смотрим, они становятся частицами опыта». Это чем-то напоминает алхимическую Материализацию, только не из пустоты, не из ничего, а из чего-то неопределённого, но реально существующего. Один учёный как-то сказал: «Мы не столько открываем новые элементарные частицы, сколько создаём их, к тому же при отсутствии пристального внимания к ним они не являются частицами». Но мы не творим окружающий мир своим воображением, как это может показаться на первый взгляд, а лишь «уплотняем» его до состояния, доступного нашему восприятию. Мир прекрасно существует вполне самостоятельно, и как будто бы независимо от нас. Уловить сам процесс преобразования мягкой волны в твёрдую частицу мы не в состоянии только потому, что в действительности, по всей видимости, и не происходит никакого преобразования. Просто под нашим взглядом все вещи имеют вполне конкретный вид, а если не смотреть на них, всё не так определённо. А как именно окружающая обстановка выглядит на самом деле невозможно узнать даже теоретически, так как электромагнитные волны и поля априори не имеют ни формы, ни цвета, ни объёма, ни массы, и абсолютно всё в этом мире условно и относительно. Твёрдая Материя иллюзорна, реальна лишь Энергия. При попытке соединить одноимёнными полюсами два мощных магнита мы чувственно ощущаем, будто они уже упёрлись друг в друга, хотя глазами отчётливо видим приличную воздушную прослойку. Молекулярные, атомные, внутриядерные и прочие глубинные поля и энергии взаимодействуют на очень маленьких расстояниях. И в результате прикосновения к различным предметам создают правдоподобную иллюзию твёрдости, мягкости, упругости и т. п. В реальности ничто ни с чем не соприкасается – всегда и везде имеются только энергетические взаимодействия разного уровня и масштаба. Учёные шутят, мол, Материя ушла в глубокое подполье, оставив вместо себя одну лишь Энергию. Вещество – область пространства, где поле чрезвычайно сильно. «В нашей новой физике не было бы места для поля и вещества, поскольку единственной реальностью было бы поле» (Альберт Эйнштейн).