Стефан Гийанэй - Голодный мозг. Как перехитрить инстинкты, которые заставляют нас переедать

Многие неврологи полагают, что мы осознаем свой выбор только когда он уже сделан в бессознательной части головного мозга. Редгрейв добавил: «Вы понимаете, насколько ужасны последствия таких выводов? Мы осознаем, что можно выбрать уже после того, как выбор сделан за нас, не раньше. В голове соревнуются несколько импульсов, какой-то из них побеждает и нам представляют победителя». Ужасными последствиями он называет отсутствие свободы воли, так как все решения в действительности принимаем не мы, а бессознательная часть мозга.

Гредгрейв отметил, что другие нейроны (например, отвечающие за производство серотонина) могут тоже взаимодействовать с L-dopa и преобразовывать активное вещество препарата в дофамин. В дальнейшем дофамин попадает в стриатум, и симптомы болезни Паркинсона проявляются менее явно.

Настоящее имя Джима здесь не упоминается.

Также носит название «психическая акинезия».

Часто болезнь развивается на фоне отравления окисью углерода. Базальные ганглии очень чувствительны к этому веществу.

Ричард Докинз и его коллеги весьма убедительно доказали, что основной единицей естественного отбора является ген, а не весь организм. В рамках нашей темы мы будем рассматривать организм как единицу естественного отбора, потому что так будет намного понятнее. Я рекомендую читателям, которым интересно глубже проникнуть в эту тему, обратиться к книге Докинза «Эгоистичный ген». (Corpus, 2013)

Некоторые ученые отрицают причастность дофамина к процессу обучения. Кент Берридж – активный сторонник этой идеи. В этой книге я подробно не освещаю споры вокруг дофаминового подкрепления. Рекомендую читателям, которые имеют отношения к научным кругам и ищут альтернативную позицию, прочесть работу Берриджа по психофармакологии «Споры о роли дофамина в системе поощрения», 2007.

Поликос (Polycose), разновидность мальтодекстрина.

Я пользуюсь фразой условное вкусовое предпочтение, потому что этот термин закрепился в научных кругах. Однако на самом деле условный «вкус» – это запах. Его улавливают обонятельные рецепторы в носу, а не вкусовые рецепторы на языке.

Очевидно, стоит подозревать нервные волокна, которые соединяют кишечник и мозг. Однако на сегодняшний день исследования Склафани не подтвердили, что сигнал передается по этим волокнам. Ученый подозревает, что его могут передавать гормоны крови.

Некоторые специалисты выносят алкоголь (этанол) в четвертый класс питательных веществ. Алкоголь тоже способствует выработке вкусовых привязанностей, однако сам процесс подкрепления протекает иначе.

Язык распознает нуклеотиды, строительный материал ДНК и РНК, тоже в качестве вкуса умами. По этой причине грибы кажутся на вкус мясными.

Дикие крысы, конечно, не заказывают себе стейк на кости Ти-Бон. Они поедают мелких животных и добывают остатки человеческой белковой пищи.

Мы можем приучить себя любить даже горькие вкусы, напримерс хмеля в пиве. Возникает условное вкусовое предпочтение, так как вкус подкрепляется алкоголем, например вкус хмеля, или другим мощным «обучающим» средством.

У крыс можно развить условную привязанность к соли, если исключить ее из их рациона. Однако эти животные не бросаются на поиски соли, как это делают люди, для нормального функционирования организма которых натрий крайне важен. Люди теряют много натрия с потом, а в естественных условиях есть крайне мало продуктов, богатых этим микроэлементом. Может быть, поэтому натрий – единственный микроэлемент (витамин/минерал), присутствие которого в пище мы сразу же ощущаем.

Бёрч проводил эти исследования в Университете Пенсильвании.

Давайте разовьем гипотезу. В природе не встречается рафинированных продуктов, и у охотников и собирателей всегда было разнообразное меню. Скорее всего, восполняя энергетические ресурсы, они получали и все остальные необходимые полезные вещества. Это предположение подтверждается тем, что исторические и современные охотники и собиратели не страдали и не страдают от нехватки витаминов и минералов. Возможно, у них не развилась способность отыскивать витамины и минералы, потому что их отсутствие не сказывалось на репродуктивных функциях. А вот недостаточное количество калорий угрожало благополучию будущего потомства. Исключение составляет только соль. Наше врожденное вкусовое пристрастие к соли можно объяснить тем, что в природе этот ресурс весьма ограничен. В дополнение к этому стоит учесть, что мы неспособны различать вкус витаминов и большинства минералов.