Дмитрий Леонтьев - Психология смысла - природа, строение и динамика смысловой реальности

В качестве примера можно рассмотреть, как переходят друг в друга значение и смысл научных терминов при коммуникации внутри одной научной школы и между представителями разных школ и разных научных дисциплин. Возьмем в качестве объекта само понятие «смысл». Психолог, определяя значение этого понятия, будет говорить о смысле для субъекта всевозможных объектов и явлений действительности. С этим согласятся другие психологи, но не лингвисты или логики, для которых значение понятия «смысл» эже и ограничивается лишь семантической структурой; все несводимое к этому будет, с их точки зрения, сугубо личностным смыслом, который психолог вкладывает в это понятие. Однако согласия нет и между психологами. Для психологов, стоящих на позициях деятельностного подхода, конституирующим моментом значения понятия «смысл» является его деятельностная природа; смысл – это «след деятельности». В то же время для психологов, стоящих на других теоретических позициях, этот момент не входит в определение значения понятия «смысл», которое ограничивается подчеркиванием феноменов значимости и индивидуальной специфичности смысла. Можно пойти еще дальше: разные авторы выделяют наряду с общими и разные характеристики понятия «смысл», не входящие даже в групповое значение этого понятия для научного направления, к которому авторы себя причисляют. Будучи дериватом их индивидуальной деятельности, эти характеристики относятся к личностному смыслу понятия «смысл» для того или иного автора. Специфика научной деятельности, однако, состоит в том, что индивидуальное знание стремится стать социальным, врасти в систему уже функционирующего знания. Для этого новое знание, которое может иметь и чисто интуитивное происхождение, должно быть описано посредством уже функционирующих социально принятых значений и правил логического вывода. От успешности этого описания зависит, будет ли это знание интегрировано в систему групповых, «школьных», дисциплинарных или даже междисциплинарных значений или же, в случае неудачи, останется не более чем личным достоянием автора.

Предложенная нами функциональная трактовка значения и смысла является, по сути, системной. Из нее можно вывести определение значения (под психологическим углом зрения) как системного качества, приобретаемого смыслом слова или высказывания (или компонентом этого смысла) в условиях единства смыслообразующего контекста. Ни значение, ни смысл не являются, таким образом, жестко фиксированными в своих границах. Вопрос о разведении значения и смысла слова или высказывания можно ставить лишь применительно к конкретной ситуации коммуникации. Системообразующим фактором будет при этом выступать деятельность социальной общности как совокупного субъекта. Контекст, задаваемый этой деятельностью, определяет смысл любого высказывания, однако в ситуации внутригрупповой коммуникации этот смысл приобретает статус значения. Оговоримся, что речь идет, естественно, не о целостном смысле высказывания, а об одной смысловой составляющей, обусловленной принадлежностью коммуникатора именно к данной социальной группе; как мы уже отмечали выше, каждое высказывание содержит много таких составляющих.

Предложенная трактовка значения и смысла позволяет по-новому взглянуть на проблему понимания в межличностном общении. Говоря о природе процесса понимания, отмечают две основные его особенности: чтобы понять некоторое содержание, во-первых, мы должны включить его в некоторый более широкий контекст, а во-вторых, соотнести с нашими ценностно-нормативными представлениями, представлениями о должном ( Знаков , 1998). Понимание В.В.Знаков определяет как «процесс и результат порождения смысла понимаемого» (там же, с. 166), и не случайно, что эти две его особенности перекликаются с наиболее общими характеристиками смысла, выделенными нами в разделе 1.1. Смысл для В.В.Знакова шире, чем познавательная характеристика содержания; он выражается прежде всего в его интерпретации, в выводах, которые субъект делает на основе этого содержания. Различие между познавательным содержанием и смыслом проявляется, например, в различии между безличной гносеологической истиной и насыщенной психологическими составляющими и вписанной в личностный контекст правдой (Знаков, 1999). Близкие по своей сути положения мы находим в приписываемой М.М.Бахтину статье В.Н.Волошинова: «Жизненный смысл и значение высказывания (каковы бы они ни были) не совпадают с чисто словесным составом высказывания. Сказанные слова пропитаны подразумеваемым и несказанным. То, что называется “пониманием” и “оценкой” высказывания (согласие или несогласие) всегда захватывает вместе со словом и внесловесную жизненную ситуацию» ( Волошинов, 1926/1996, с.74). Оторвав высказывание от этой реальной питающей его почвы, отмечает автор, мы теряем ключ к его смыслу (там же). Мы видим, таким образом, что в ситуации коммуникации смысл сообщения задается теми же инвариантными характеристиками, которые мы выделили в разделе 1.1: контекстом и интенциональной направленностью.