Дмитрий Леонтьев - Психология смысла - природа, строение и динамика смысловой реальности

Своеобразный характер сформировавшейся таким образом системы личностных ценностей, бедность внутреннего мира и узость кругозора порождают ощущение внутренней «пустоты», ориентацию человека вовне – на внешние критерии оценки, на некритичное принятие групповых норм поведения и мировоззрения в целом. Именно отсутствие собственной личностной позиции обусловливает то, что было охарактеризовано Я.Корчаком как «душевная анемия» и «слабая сопротивляемость моральной заразе» ( Корчак, 1990, с. 97). Социальная и личностная незрелость обусловливает отсутствие сопротивления давлению группы, пассивное подчинение ее лидеру и следование девиантному образу жизни только потому, что таковы «правила» группы. На поверхности мы видим противопоставление «внешнего» и «внутреннего» как противопоставление, с одной стороны, «внешних по отношению к субъекту социальных ценностей», воплощенных в тоже «внешних» для него нормах, правилах поведения, санкциях и т. п., ас другой стороны, индивидуальных потребностей субъекта, являющихся для него сугубо личным, «внутренним» двигателем мотивации поведения. Непродуктивное, «индивидуалистское бунтарство» подростков и представителей чуть более старших возрастных групп может принимать, как отмечалось выше, различные формы (от безобидных до антисоциальных). Таким образом, получается, что подросток, юноша стремится реализовать свое стремление к идеалам в девиантном поведении, а нормативная социализация выступает для него как путь отказа от идеалов, возвращение на проторенную тропу социо-типического поведения.

Еще одной стороной такого «ценностно обедненного» типа личности является существенное сужение временной перспективы. М.В.Розин отмечает в числе признаков «неформальной контркультуры» то, что она «переносит основную тяжесть временной перспективы на сегодня» (Розин, 1992, с. 72). Это дает удовлетворение, исчезает необходимость готовиться к жизни, ждать, стремиться… Зачем, если можно прямо сейчас получить все самое важное, самое интересное (или то, что кажется таковым)? Однако, за радость «здесь-и-теперь» удовлетворения потребности в интересной жизни «приходится платить ничем иным, как отсутствием будущего» (там же, с. 73). Фиксация на настоящем, отсутствие целей и перспектив в жизни, по некоторым данным, характерны также для лиц, демонстрирующих криминальные формы девиантного поведения. Потенциальная возможность обогащения сферы интересов путем переориентации на перспективу (ценности, идеалы) оказывается изначально блокированной остановкой на «сегодня», несформированностью образа будущего.

Ю.А.Васильевой (1995; 1997) было выполнено под нашим руководством эмпирическое исследование, в котором с помощью большого набора как психометрических, так и качественных методов исследования сравнивались особенности смысловой сферы личности у 30 подростков и юношей 15–19 лет без психической патологии, привлеченных к уголовной ответственности за правонарушения и находившихся на экспертизе в гнц социальной и судебной психиатрии им. В.П.Сербского, и контрольной группы из 30 учащихся 9—11 классов, никогда не вступавших в конфликт с законом. Группы не различались по уровню интеллектуального развития (шкала В опросника 16PF).

По данным методики предельных смыслов выявились значимые различия между группами по показателям продуктивности (р<0.01) и рефлексивности (р<0.01), которые ниже у делинквентных подростков по сравнению с законопослушными. По методике мотивационной индукции Ж.Нюттена обнаружились две группы различий: по содержанию мотивов и временной локализации. Значимые содержательные различия проявились по трем мотивационным категориям: подготовка к профессиональной деятельности (R3), познавательная мотивация (Е) и ожидание чего-либо от других (С2): два первых показателя в группе правонарушителей значимо ниже, третий – значимо выше. По шкале временной локализации обнаружилось, что в группе правонарушителей значимо реже встречается локализация целей в будущем и привязка их к вневременным (вечным) ценностям, и значимо чаще – локализация в настоящем и абстрактные ответы, лишенные конкретной временной привязки. По данным выполнения теста «Кто Я» обращает на себя внимание большой процент подростков-правонарушителей, не справившихся до конца с заданием назвать 20 самоопределений (30 %, на порядок больше, чем в контрольной группе). По специально разработанному варианту теста личностных конструктов для диагностики когнитивной сложности при восприятии и оценке ситуаций (на материале ситуаций теста Розенцвейга) обнаружилось, что правонарушители используют при оценке ситуаций значимо меньшее число конструктов, чем контрольная группа, причем среди них значимо выше доля чисто формальных характеристик. По данным теста смысложизненных ориентаций данные группы правонарушителей значимо ниже и по основному показателю теста, и по всем пяти субшкалам. По данным методики исследования самоотношения у группы правонарушителей значимо повышена внутренняя конфликтность, самообвинение и закрытость, и значимо понижена самоценность и ожидаемое отношение со стороны других. По опроснику УСК они демонстрируют сниженный уровень субъективного контроля по отношению к своим достижениям, а также в сфере общения. По данным методики ценностного спектра можно говорить о некоторых содержательных отличиях в осмыслении ими таких категорий как «труд», «любовь», «человек» и «будущее». В частности, эти отличия говорят о том, что они склонны относиться к человеку как к средству.