Дмитрий Леонтьев - Психология смысла - природа, строение и динамика смысловой реальности

Проблема развития механизмов смысловой регуляции в онтогенезе человека требует, однако, более углубленного специального анализа. Прежде всего перед нами стоит задача аналитически охарактеризовать развитие смысловой сферы как таковой, выделив основные линии и направления ее развития в онтогенезе. Такая задача, насколько нам известно, ранее никем не ставилась. После этого нам предстоит соотнести развитие смысловой сферы с общим развитием человека, определить место развития смысловой сферы в общей динамике человеческого онтогенеза.

Начнем с вычленения основных линий онтогенетического развития смысловой сферы. А.Н.Леонтьев, говоря о развитии личности дошкольника, выделяет в качестве основной вехи трехлетний возраст, когда на смену импульсивно сменяющим друг друга мотивам приходит их интеграция, иерархизация и соподчинение в единую структуру. Возникновение такой структуры означает, что ребенок теперь «может стремиться к достижению цели, которая сама по себе не привлекательна для него, ради чего-нибудь другого, или, наоборот, отказаться от чего-нибудь непосредственно приятного для того, чтобы достичь более важного или избежать нежелательного» (Леонтьев А.Н., 1948, с. 8–9). Именно это соподчинение является, по А.Н.Леонтьеву, основой той сложной организации, с наличием которой связано становление личности человека. «В противном случае, т. е. тогда, когда такой соподчиненности мотивов нет, когда отдельные побуждения вступают в простое взаимодействие друг с другом, мы имеем, наоборот, картину распада личности, картину возвращения к чисто “полевому”, чисто реактивному поведению» ( там же, с. 9). Важное добавление вносит Л.И.Божович (1995). Она отмечает, что определенные формы соподчинения мотивов есть и у животных, и у новорожденных младенцев. «У детей же дошкольного возраста возникает, во-первых, не просто соподчинение мотивов, а относительно устойчивое внеситуативное их соподчинение. Вместе с тем во главе возникшей иерархии становятся специфически человеческие, т. е. опосредствованные по своей структуре, мотивы. У дошкольника они опосредствуются прежде всего образцами поведения и деятельности взрослых, их взаимоотношениями, социальными нормами, фиксированными в соответствующих нравственных инстанциях» ( Божович, 1995, с. 97–98).

В целом иерархизацию, интеграцию и структурное усложнение можно рассматривать как первую линию онтогенетического развития смысловой сферы личности, ее «большой» динамики (см. Анцыферова, 1978). Еще Л.С.Выготский (1931/1984, с. 239) обратил внимание на то, что основу развития сознания и личности составляет развитие не отдельных функций, а характера и общей структуры связей между ними. Забегая вперед, укажем, что косвенные подтверждения этому мы находим в сравнительных исследованиях, выполненных с помощью методики предельных смыслов (МПС) на выборках больных хроническим алкоголизмом и олигофренией, а также контрольной здоровой выборке ( Леонтьев, Бузин, 1992). В обеих клинических группах мы имеем дело с уплощением, примитивизацией, бедностью смысловой сферы, причем в одном случае (олигофрения) эта уплощенность является первичной, а во втором (алкоголизм) – вторичной, результатом деградации. Так или иначе, картина, которую мы наблюдаем в обеих клинических группах, разительно отличается от нормы не столько в содержательном, сколько именно в структурном отношении. Более подробно мы остановимся на этих результатах в последующих главах.

Вторая линия развития смысловой сферы – это распространение процессов осмысления за пределы наличной актуально воспринимаемой ситуации, непосредственного перцептивного поля, в план представления, воображения, идеаторных содержаний сознания.

А.В.Запорожец с сотрудниками зафиксировал одно из наиболее ранних генетически проявлений этой линии развития – смещение эмоционального сопровождения деятельности от ее конца к началу по мере ее освоения. Тем самым постепенно становится возможна оценка смысла деятельности в режиме предвосхищения, то есть перед ее началом, в плане представления. «Ребенок мысленно занимает определенную позицию в предлагаемых обстоятельствах, совершает известные воображаемые действия, проигрывает в идеальном плане различные варианты взаимоотношений с окружающими и таким образом получает возможность не только заранее представить, но и пережить смысл данной ситуации, предпринимаемых действий и их возможных последствий для себя и для окружающих его людей» ( Запорожец, Неверовт, 1974, с. 67). Трудно переоценить значение этой линии развития смысловой сферы. Именно на этой основе формируется такое присущее только человеку новообразование как перспектива будущего, возникает «расширяющееся пространство» (за пределы непосредственно воспринимаемого) и «расширяющееся время» (за пределы непосредственно проживаемого), как их обозначил А.Н. Леонтьев (цит. по Леонтьев А.А., 1983 б). Собственно говоря, именно присущая одному лишь человеку возможность охвата мира в целом в его представлении и является основой смысловой регуляции как таковой, предпосылкой конституирующей функции личности (Леонтьев Д.А., 1989 а; 1993; см. также раздел 2.7.). Не случайно