Владимир Жикаренцев - Строение и законы ума

А женщина? Женщине сейчас нужно научиться соединяться с Силой Жизни – с членом (именно для этого она учится искусству любви, учится сочинять стихи, играть на музыкальных инструментах, танцевать, петь и пр.), и она, как хаос, должна познать и принять Закон. Всему этому её учили, видимо, в храмах любви, которых на Руси было предостаточно, судя по всему (см. [61]). Нужно, на мой взгляд, вернуть эту традицию.

И мужчина, и женщина, живя на земле, должны познать свою противоположность, чтобы соединиться в целое и превратиться в Разум, в Мудрость, в Любовь.

Жива обитает в тазовой области, Любовь – в грудной клетке, Мудрость/София – в голове, на макушке, и все они ощущаются по-разному.

О первых двух я уже писал, проясним для себя имя «София».

Русский язык создавался предками, когда они были в разуме и видели Силы, наполняющие мир, поэтому все слова нашего языка несут в себе все необходимые знания о жизни в нашем мире и о человеке. Именно исходя из жизни на земле в разуме.

Имя «София» тоже принадлежит нашему языку, только древнему. В древнем русском языке была буква Фита, которая читалась то как Ф, то как Т, в зависимости от содержания, которое предки вкладывали в слово.

София – Сота – соты – сто. София располагается наверху, на макушке, как и Макошь – Мать-пустота. Они – одно и то же. Обратите внимание – соты пустые и кош означает в русском языке пустое пространство.

Если вспомнить йоговскую традицию, то в ней верхняя чакра – Сахасрара – тоже располагается на макушке и тоже имеет множество лепестков, как соты имеют множественное строение. Мудрость сияет, светится, и лепестки в Сахасрара-чакре тоже сияют, то есть мы имеем совпадение смыслов, следовательно, такое моё прочтение имени «София» правильное. Кроме того, можно предположить, что имя «София», кроме «мудрая», также означало «сияющая». Если сложить вместе оба эти значения, получим имя для Мудрости: «сияние множества огней», огней души, творящих мудрость.

Соты – улей. Вспомните, как кипит жизнь в улье, как всё в нём мудро устроено. Тот, кто видит жизнь как улей и следует такому же порядку, тот мудрый человек, так видели это предки. В улье каждый знает и занимает своё место.

Заметка

Раз за эталон мудрости был принят улей (параллель – муравейник), видимо, семьи в современном понимании у наших предков не было, дети были общие, а женщине и женскому началу поклонялись и служили. И совместный труд занимал главное место в жизни – вот как были осуществлены все те гигантские проекты древности, которые поражают наше воображение.

Итак, общество в прошлом строило себя по закону жизни в улее. Кто в улее правит, кто собирает вокруг себя всех пчёл? Матка! Она же продолжает род. Поэтому предки поклонялись Великой Матери и видели её как Мудрость.

Матка держит весь улей, она же, будучи жизнь дарящей, устраивает жизнь в нём: распределяет обязанности между пчёлами, растит соты руками других пчёл, держит ячейки сот вместе и отдельно друг от друга, питает молодняк в сотах и накапливает мёд и др. – таково устройство разума матки, вдоль которого её внешний мир строит себя.

Как устроены соты? Каждая сота сама по себе, и одновременно они – одно целое. Обратите внимание, мёд в сотах накапливается именно благодаря такому устройству сот, в конечном счёте, благодаря такому устройству ума (правильнее, му) матки и тому, что она правит в улье.

Следовательно, закон устроения мудрого общества, в котором накапливается мёд знания и мудрости: Каждый сам по себе, все равны, и все вместе – одно целое. Над всем этим стоит Закон (см. рис. 5 и рис. 22).

Почему «каждый сам по себе»? Потому что, в конечном итоге, источник собственной мудрости, то есть путь, – внутри.

Почему вместе, целое? Потому что один в поле не воин, в одиночку трудно выжить, общество вырабатывает свычаи и обычаи, накопливает знания, мудрость веков – всё это позволяет выживать и развиваться.

Почему равны? Потому что, если есть хоть один ущемлённый, это уже не целое. А равны все в улье, потому что РАЗНЫЕ.

Почему нужен Закон? Потому что жизни нужно русло.

Как-то мы с женой сидели и разговаривали о том, как и когда мудрость и закон ушли из нашего общества, как женщину лишили её места. Я рассказал ей про Софию и соты, о том, что в сотах правит великое женское начало, она в ответ задала вопрос: как женщина позволила убрать себя несколько веков назад? Поскольку речь шла об улье, о древнем устройстве общества, я переиначил вопрос: когда матка в улье теряет своё место?