Эрих Фромм - Величие и ограниченность теории Фрейда

Фрейд считал, что все сновидения являются по сути исполнением желаний и благодаря этому призрачному исполнению осуществляют функцию сохранения сна. После пятидесяти лет толкования сновидений я должен признаться в том, что нахожу этот фрейдовский принцип лишь отчасти верным. Несомненно, Фрейд совершил выдающееся открытие, когда понял, что сны очень часто представляют собой символическое исполнение желаний. Однако он нанес ущерб значимости своего открытия из-за догматического представления о том, что это обязательно верно для всех сновидений. Сновидения могут представлять исполнение желаний, могут выражать просто тревогу, но могут также – и это очень важный момент – обеспечивать глубокое проникновение в собственную личность и в личности других людей. Чтобы оценить эту функцию сновидений, полезно рассмотреть некоторые соображения, касающиеся различий между биологическими и психологическими функциями сна и бодрствования (см. также [32], гл. 3).

В бодрствующем состоянии мысли и чувства в первую очередь откликаются на необходимость овладевать окружающей средой, изменять ее, защищать себя от нее. Задача бодрствующего человека – выживание, он подчиняется законам, управляющим реальностью. Это означает, что он должен мыслить в терминах времени и пространства.

Во сне же мы не связаны с необходимостью менять в своих целях окружающий мир. Во сне мы беспомощны, и недаром сон называют братом смерти. Однако при этом мы и свободны, более свободны, чем наяву. Мы избавлены от бремени труда, от задач обороны и нападения, от пристального наблюдения за реальностью и управления ею. Нам не требуется оглядываться на внешний мир, мы сосредоточены на мире внутреннем, заняты исключительно собой. Спящий человек может быть уподоблен зародышу в чреве или трупу, ангелу, на которого не распространяются законы реальности. Во сне царство необходимости уступает место царству свободы, и в этом царстве «Я» – единственное, к чему обращены наши мысли и чувства. Психическая активность во сне обладает логикой, отличной от той, которая управляет нашим бодрствованием. Как было отмечено выше, события сновидения не обязаны обращать внимание на обстоятельства, которые имеют значение только тогда, когда мы сталкиваемся с реальностью. Если я полагаю, например, что какой-то человек – трус, во сне он может представиться мне цыпленком. Эта перемена осмысленна в терминах того, что я думаю о человеке, а не в терминах ориентации на внешний мир. Жизнь во сне и жизнь наяву – два полюса человеческого существования. Бодрствование посвящено действиям, в сновидении мы от этого освобождены. Сон выполняет функцию самовыражения. Когда мы просыпаемся, мы переходим в царство действия, ориентируемся на его правила, и наша память ведет себя соответственно. Мир сна исчезает. События, происходившие в сновидении, само сновидение вспоминаются с величайшим трудом [25]. Эта ситуация символически отражена во многих народных сказках: ночью на сцену выходят призраки и духи, добрые и злые, но с рассветом они исчезают, и от напряженных переживаний человека ничего не остается.

Сознание представляет собой психическую деятельность, когда мы заняты внешней реальностью – действием. Свойства сознания определяются природой действия и функцией выживания в бодрствующем состоянии. Бессознательное – это психическая деятельность, когда мы существуем в отрыве от каких-либо связей с внешним миром и не заняты иными действиями, кроме самовосприятия. Бессознательное заключает в себе переживания, связанные с особым образом жизни: бездеятельностью, и характеристики бессознательного вытекают из природы этого образа существования.

В данном случае «бессознательное» является таковым только по отношению к «нормальному» состоянию активности. Когда мы говорим о «бессознательном», мы на самом деле говорим только о том, что это переживание чуждо состоянию ума, которое существует, когда мы действуем; тогда оно ощущается как призрачный, назойливый элемент, который трудно ухватить и трудно запомнить. Однако дневной мир столь же «бессознателен» для нас во сне, как и ночной – для бодрствующего сознания. Термин «бессознательное» обычно употребляется исключительно с точки зрения дневного восприятия; таким образом упускается из рассмотрения тот факт, что и сознание, и бессознательное – лишь различные состояния ума, относящиеся к различным состояниям существования.