Виктор Слободчиков - Психология человека. Введение в психологию субъективности

Идентификация как метод понимания другого представляет собой способность человека мысленно поставить себя на место другого, как бы воплотиться в другом . В отличие от эмоционального сопереживания (эмпатии), идентификация использует интеллектуальные, логические операции: сравнение, анализ; рассуждение и т. п.

Диалогическая беседа , в отличие от классического интервью, строится на принципах равноправного и равнопозиционного общения, при котором партнер по общению не воспринимается как изучаемый объект, а его познание усматривается только через понимание. «Точные науки, – писал М.М. Бахтин, – это монологическая форма знания; интеллект созерцает вещь и высказывается о ней. Ему противостоит безгласная вещь, но субъект не может изучаться как вещь, не может стать безгласным, познание его может быть диалогичным» [49]. В диалоге активны оба собеседника: не только ведущий беседы имеет право и возможность задавать вопросы, но такими же правами обладает и его партнер. В беседе как диалоге исследовательская задача не является преобладающей, она выступает наряду с коррекционной, педагогической и другими целями. Гуманитарное познание превращается в активный процесс диалогического общения и взаимодействия.

Биографический метод как способ познания человека основан на изучении психологии человека в контексте его истории , через описание его биографии. Понимание внутреннего мира человека, развитой душевной жизни осуществляется посредством описания прошедших этапов жизни человека. Биографический метод может реализоваться в форме психологической реконструкции всего жизненного пути исторического деятеля, выдающейся личности и т. п. Достоинство метода заключается в надежности и обоснованности выводов о психологических особенностях человека. Вместе с тем метод трудоемок и не может использоваться очень широко.

Использование биографического метода сопряжено с применением ряда частных методик: опросников, интервью, тестов, автобиографий, свидетельств очевидцев (близких людей, современников), с изучением продуктов деятельности и т. д.

Интуиция определяется как знание , возникающее без осознания путей и условий его получения; в силу этого субъект имеет знания как результат «непосредственного усмотрения», внутреннего постижения. Описать способы и пути интуитивного постижения другого человека не представляется возможным в силу самой природы интуиции. Однако в психологии установлено, что интуитивное усмотрение, «целостное схватывание» ситуации становится возможным, если человек имеет большой опыт практической или познавательной деятельности в соответствующей области. Интуитивное схватывание, понимание внутреннего мира человека более развито у людей, профессионально работающих с людьми (врачей, педагогов, психологов и т. п.).

Интерпретация внутреннего мира другого человека основана на использовании субъектом совокупности внутренних психологических средств, своего психологического опыта. Понимание чужой душевной жизни осуществляется по механизму аналогии. «Внутреннее восприятие, – писал В. Дильтей, – мы восполняем постижением других. Мы постигаем то, что внутри их. Происходит это путем духовного процесса, соответствующего заключению по аналогии» [50]. При интерпретации внутреннего мира другого человек использует многообразные сведения о внешнем поведении наблюдаемого: поступках, действиях, мимике, жестах, эмоциональных проявлениях и т. п.

Герменевтика – метод, общий наукам об обществе, культуре, человеке, – представляет собой искусство и теорию истолкования различного рода текстов – литературных , религиозных, исторических, научных и др . Аналогом герменевтики в объективной психологии является метод анализа продуктов деятельности. Существует широкое понимание герменевтики, включающее в себя понимание и толкование любых текстов.

«Феномен понимания и правильного истолкования понятого, – писал видный представитель философской герменевтики Х.-Г. Гадамер, – является не только специальной методологической проблемой наук о духе. С давних пор существовала также и теологическая и юридическая герменевтика, которая не столько носила научно-теоретический характер, сколько соответствовала и способствовала практическим действиям научно-образованных судьи или священника» [51]. Более того, в качестве «текста» может выступать вся совокупность человеческого опыта в целом.