Виктор Слободчиков - Психология человека. Введение в психологию субъективности

Фрейдизм получил широкий отклик и распространение во всем мире. Объясняется это тем, что в психоанализе на первый план выдвигались вопросы, которые затрагивали реальные жизненные нужды и проблемы людей, а главное – предлагались ответы на них. В психоанализе психическая жизнь человека предстала сложной, организованной, расчлененной, динамичной. Психоанализ давал свое истолкование важнейшей сфере человеческой жизни – сексуальной, что кардинально отличало его от других течений в психологии.

Однако уже с момента объявления своей научной программы и до сего дня фрейдизм подвергается серьезной критике. Критикуются основные постулаты учения психоанализа (роль сексуальных влечений, бессознательного начала в поведении человека), способы обоснования концептуальных положений (широкое привлечение в качестве объяснения умозрительных конструкций, художественных образов, метафор и т. п.); произвольность в толковании проявлений бессознательного (содержание снов, ошибочные действия и т. д.). Указывается на биологизацию и натурализацию человеческой психологии.

Завершающим этапом развития психоанализа стало превращение его в философскую доктрину, где основные понятия и теоретические конструкции экстраполировались не только на человеческую природу, но и на все сферы человеческой культуры.

Широкое признание у специалистов получила практика психоанализа, построенная на использовании методов и техник, созданных при лечении функциональных расстройств психики и опирающихся на реальные психологические механизмы. Отправным положением в работе психоаналитика-практика признаётся наличие конфликта между сознанием и бессознательным, вытеснение травмирующих переживаний в сферу бессознательного, освобождение личности от травмирующих переживаний через осознание вытесненных влечений.

Критическое отношение к пониманию предмета, проблем, объяснительных принципов, сложившихся в психологии сознания, привело к возникновению в начале XX в. особого направления – гештальтпсихологии (от нем. geschtalt – целостная форма, структура). Видными ее представителями являются М. Вертгеймер, В. Келлер, К. Коффка, К. Левин. В гештальтпсихологии сомнению были подвергнуты и сами основания, и метод психологии сознания – атомизм психического, интроспекция, стремление свести сложные явления к простым и элементарным.

Основным положением новой школы в психологии стало утверждение, что исходными, первичными данными психологии являются целостные структуры , в принципе невыводимые из образующих гештальт компонентов и несводимые к ним. Гештальт представляет собой специфическую организацию частей, целое, которое нельзя изменить без его разрушения; свойства целого определяются самим целым, они вторичны.

Гештальтпсихология выступила с новым пониманием предмета и метода психологии. Целостность психологических структур стала главной проблемой и объяснительным принципом в гештальтпсихологии. Методом же стало феноменологическое описание, направленное на непосредственное и естественное наблюдение содержания своего восприятия, своего переживания, на выявление в сознании образных структур или целостностей. При этом предлагалось занять позицию «наивного, неподготовленного» наблюдателя, не имеющего заранее выработанного представления о строении психических явлений.

Многочисленные и тонкие экспериментальные исследования, проведенные гештальтпсихологами преимущественно на процессах восприятия и мышления, доказали, что действительно психические образования обладают первичной целостностью. В исследовании восприятия был выявлен ряд законов гештальта: «фигуры и фона», «транспозиции» (реакция не на отдельные раздражители, а на их соотношение), принцип «хорошей формы» и т. п. Исследования мышления выявили феномен инсайта как мгновенного схватывания, усмотрения целостной структуры ситуации.

Эти данные выявили активность субъекта, структурирующего дискретные события и придающего им смысл. Вместе с тем явление целостности психических образований относится не только к восприятию и мышлению. Гештальтпсихология утверждала, что сам человек есть часть целого, особого «психологического» поля, но такая часть, которая сама характеризуется целостностью.