Рафаэлла Джордано - Твоя вторая жизнь, или Шанс все изменить

Я также предприняла попытку приобщиться к музыкальному миру Адриена, слушая его любимые хиты. Бруно Марс, Ариана Гранде, Никки Минаж, Джексон Деруло, Дэвид Гетта… Когда я впервые принялась напевать одну из его любимых песен, он едва пришел в себя от изумления. Мне показалось даже, что я прочла в его взгляде восхищение, смешанное с уважением.

Изменения в тактике поведения не могли не сказаться на качестве наших отношений. Диалог вновь стал возможен.

Воспользовавшись моментом, я ополчилась на главный камень преткновения – домашние задания.

– Знаешь, Адриен, я ненавижу себя, когда злюсь, когда мне приходится кричать на тебя из-за невыполненных уроков, а потом мы оба спорим до хрипоты. После этих разборок я себя плохо чувствую. А ты?

Он утвердительно кивнул.

– Объясни мне, пожалуйста, почему тебе так трудно сесть за уроки?

Какое-то время он молча размышлял, и по его серьезной мине я поняла, что он ищет слова, чтобы как-то задобрить, успокоить меня.

– Я не знаю. Это такая скукотища, все эти упражнения, задачки. И нам очень много задают. А потом, ты так нервничаешь, что я тоже начинаю переживать. И еще я боюсь, что ошибусь и что ты меня будешь ругать. У меня сразу пропадает всякое желание вообще что-либо делать.

Что же, получила по заслугам!

Я вспомнила совет Клода: исключить упреки, говорить о своих ощущениях, употребляя местоимение «я».

– Когда я нервничаю, – принялась я объяснять, – это означает только одно – я волнуюсь за тебя. Я думаю о твоем будущем и боюсь, что ты несерьезно относишься к учебе. Позже ты поймешь, насколько это важно, и, возможно, будешь сожалеть, что плохо учился в школе. Единственное, чего я хочу, так это лучшей жизни для тебя, когда вырастешь.

– Я знаю, мама. Но ты зря волнуешься. Я вообще не понимаю, почему ты мне не доверяешь.

– Хорошо, – улыбнулась я. – Но согласись, я все же стараюсь быть уступчивой мамой.

– Да ты что! Ты лучшая мама в мире!

– Ты уверен?

– Конечно! – заверил он, взяв меня за руку и лукаво улыбнувшись.

Сердце переполнилось благодарностью. Чтобы закрепить успех, я перебирала в уме позитивные методики воспитания, которыми меня снабдил Клод.

– А что ты скажешь, если мы попытаемся изменить способ приготовления уроков? – спросила я.

– Это как?

– Ну, например, сделаем скучное занятие более веселым, превратим в развлечение…

– Было бы здорово!

– Что, договорились?

Мы трижды ударили по рукам в знак согласия и бросились обниматься.

– Я тебя так люблю, мамочка! – проговорил Адриен, уткнувшись мне в шею.

Я еще сильнее сжала его в своих объятиях.

– И я тоже. Я очень люблю тебя, дорогой мой сыночек!

Я внедрила методику воспитания, не столь, конечно, ортодоксальную, но зато включающую развлекательный момент. Например, я использовала принцип « 1, 2, 3, Солнышко » для заучивания наизусть стихотворений: при каждой правильной строчке Адриен должен был сделать шаг вперед по направлению к столу и отступить на два шага назад, если ошибался. Я также предложила сопровождать приготовление уроков пением. Это был грандиозный успех! Адриен не только запоминал все в три раза быстрее – он еще и веселился от души.

К игровой методике я прибегла и для того, чтобы приучить его помогать мне по хозяйству: убирать, например, грязную посуду со стола. И если раньше я до хрипоты повторяла одно и то же, по пятьдесят раз на дню взывая о помощи, на что уходили драгоценные часы, то теперь я придумала хитрый трюк. Я убедила его открыть воображаемый ресторан, в котором он будет шеф-поваром.

Способность моего сына быстро вживаться в роль, его увлеченность меня, честно говоря, удивили. Я даже предположить не могла, что игра примет такие масштабы!

Адриен воспринял все настолько всерьез, что даже изобрел оригинальный рецепт приготовления котлет с семью индийскими пряностями. Я резала мясо на кусочки, он забрасывал их в кухонный комбайн, затем я крошила лук и чеснок, а сын в это время готовил панировку, измельчая хлебные сухари. Поразительно! – мой ребенок, которого ничего не интересовало в этом мире, кроме гаджетов, сосредоточенно и с удовольствием занимался ручным трудом. Заключительный этап, в ходе которого мы обваливали котлеты в яйце, а затем в панировке, смешанной с кунжутом, превратился для него в настоящий праздник. Глядя на него, я с умилением вспоминала, каким очаровательным он был пять лет назад, когда с детской непосредственностью впервые лепил из теста забавные фигурки.