1 ...6 7 8 10 11 12 ...16 Когда человек находит часть отношений слишком болезненной, чтобы ее можно было сознательно привнести в психику, она отщепляется и помещается в подпол. Это неизбежно приводит к сокрытию трех аспектов, составляющих отношения: следов объекта, части самости или Эго и аффекта, характеризующего взаимодействия Эго и объекта в самости. То, что вытеснено, является слишком болезненным, чтобы его можно было допустить в сознание, поэтому центральная часть самости удерживает эти скрытые болезненные элементы вдали от сознания. С силой, равной силе вытеснения, центральное Эго сопротивляется устранению вытеснения, чтобы избежать тревоги.
Гантрип (Guntrip, 1969) отмечал, что существует также межличностный аспект сопротивления. Пациент из-за чувства стыда отказывается раскрывать части себя терапевту и под влиянием предыдущего опыта представляет себе межличностные последствия. Сопротивление теперь относится к отказу раскрывать части себя другому человеку, и перенос становится средством неизбежного раскрытия этих бессознательных элементов, несмотря на все нежелание анализанда.
Почему эти отщепленные и вытесненные объекты и части самости проявляются в виде переноса? Согласно Фэйрберну (Fairbairn, 1952), все дело в потребности каждого человека в отношениях. Подобно тому, как каждый человек ищет отношений, каждая часть личности стремится быть признанной в любых первичных отношениях. Так, в отношениях с родителями, супругой или возлюбленной, детьми и терапевтом средний человек будет стремиться быть понятым полностью, а отвергнутые части самости – каждая в свою очередь – будут подниматься к поверхности, словно ища признания. Эти элементы личности ведут себя так, как будто каждая из них – отдельный человек, ища признания так же, как ищет признания каждый из нас, движимый перекрывающейся мотивацией стать интегрированным, а также быть принятым и любимым как целая личность.
С этой точки зрения перенос представляет собой общий феномен отношений и уже не определяется как присущий исключительно терапевтическим отношениям. Скорее он существует во всех отношениях. Даже в кратковременных или случайных отношениях аспекты переноса отражают способ, которым человек склонен рассматривать других. Таким образом, качества подозрительности, грандиозности, оптимизма или опасения, с которыми человек подходит к новым отношениям, представляют набор черт личности, являющихся фасадом центрального Эго и окрашивающих его функционирование. В более прочных и интенсивных отношениях бессознательные элементы внутренних объектных отношений переносятся на большей глубине. Именно здесь перенос переходит от простой проекции на других людей элементов самости и внутреннего объекта к взаимопроникновению бессознательных элементов посредством проективной идентификации.
В начале работы терапевт способен распознавать привносимые пациентом проекции, но не проективные идентификации, которые должны проявиться с течением времени. Они становятся узнаваемыми в том случае, если терапевт абсорбирует их на бессознательном уровне, потому что настойчивое желание в любой момент воспринимать их на сознательном уровне будет означать, что терапевт находится вне ситуации и поэтому всегда остается чужаком по отношению к ним. Терапевты, желающие быть открытыми к проективным идентификациям, со временем ощутят в себе различные состояния психики, которые несвойственны их собственной личности и, следовательно, возникли в качестве уникальной реакции на каждого отдельного пациента или пару. Ключи к этому открытию проективной идентификации лежат в контрпереносе, реакции терапевта на пациента. У терапевта возникает тревожное чувство, достигающее сознания в виде совокупности диссонирующих аффективных ответов, которые можно расценивать как выражение реакции на данного пациента. Когда терапевт пытается их понять, а затем соотнести с пациентом, значение коммуникации пациента обретает конкретную форму.
Чтобы достичь этого понимания, терапевт может использовать возникшую фантазию или преобладающее чувство, которое прорвалось без содействия фантазии. Иногда «слова к песне» могут отзываться эхом через мысли терапевта, или воспоминание о событии в детстве, или ассоциацию с текущим переживанием. Все они составляют первые реакции, которые затем должны быть соотнесены с ощущением, связанным с пациентом, еще до того, как может быть осмыслена ситуация. Это не означает, что терапевт должен просто поделиться своей реакцией, возникшей в качестве контрпереноса. Это частая ошибка неопытных или самодовольных терапевтов. Понимание терапевтом собственного переживания является отправной точкой.
Читать дальше