Джули Дирксен - Искусство обучать. Как сделать любое обучение нескучным и эффективным

Эпизодическая память хранит информацию обо всем, что с нами случается, но даже если какое-либо событие к нам не относится, мы все равно обладаем уникальной способностью запоминать истории.

В начале своей книги Made to Stick: Why Some Ideas Survive and Others Die («Сделано, чтобы прилипать: почему одни идеи выживают, а другие умирают») Чип и Дэн Хит сравнивают два текста. Первый – это городская легенда (мужчина встречает в баре женщину, знакомится, а наутро просыпается в ванне со льдом без почек), а второй – абзац, посвященный обоснованию доходности инвестиций в некоммерческих организациях (или что-то в этом роде).

Несколько лет спустя после прочтения книги я все еще помню некоторые яркие подробности городской легенды, но из другого текста не помню ничего. Можно найти множество объяснений, почему так случилось, но прежде всего это связано с тем, что первый текст представлял собой историю .

Есть несколько причин, по которым истории сохраняются у нас в памяти.

В нас уже заложено восприятие историй.Еще с детства, когда нам читали первые сказки, мы научились воспринимать истории. Осознаем мы это или нет, но в каждой культуре имеются общие элементы для любых историй. Есть начало, середина и конец. Есть композиция, появление героев, описание окружающей обстановки. Есть, наконец, мораль, которую всегда можно легко узнать. У нас уже заложены основы для восприятия историй и механизмы для их запоминания.

Истории последовательны.Если я расскажу вам десять случайных фактов о теннисе, вам придется приложить умственные усилия, для того чтобы как-то организовать эту информацию – сгруппировать факты или воспользоваться иной стратегией. Если же я расскажу историю об особенно захватывающем теннисном матче с десятью значимыми моментами, то уже не нужно будет организовывать информацию, изложенную последовательно. Кроме того, в историях существует внутренняя логика событий (понятно, что в истории о неудачном дне коробка с яйцами упадет на пол не раньше, чем будет совершен поход в магазин).

У историй есть герои.У нас имеется множество полок для хранения информации о людях, их характерах и свойствах. Если в истории рассказывается о тех, с кем мы знакомы, то у нас уже есть фоновая информация, которая облегчит запоминание, а также определенные ожидания в отношении поведения этих людей. Если же герой ведет себя непредсказуемо или необычно, то история становится еще более запоминающейся.

О чем из следующей информации вам будет интереснее узнать?

Вы едете по шоссе, смотрите в зеркало заднего вида и видите, что за вами следует полицейская машина. Вопрос на засыпку – каковы ваши дальнейшие действия?

Вы притормаживаете, правда? Даже если сразу становится ясно, что полицейским нет до вас дела, вы уже снизили скорость, хотя вовсе и не превышали ее.

В чем же тут дело? Вряд ли вы подумали: «Хм, за мной, кажется, едет полицейский. Снижу-ка я скорость. Вот просто медленно отпущу педаль газа… Та-ак, осторожно…»

Нет, скорее вы воскликнули про себя «СТОП!» и нажали на тормоз.

Итак, раздражитель в виде полицейской машины вызвал непроизвольную реакцию.

Это и есть условный рефлекс .

Наши условные рефлексы – форма имплицитной памяти. Где-то в мозге возникает неосознаваемый механизм, который выражается следующей формулой.

У всех в памяти фиксируются автоматические реакции. Многие полезные рефлексы вырабатываются посредством подсознательных ассоциаций или же сознательных действий.

Некоторые действия и не требуют особенного кодирования (как, например, отскочить при виде змеи). Другие реакции мы приобретаем сознательно, путем практики и повторения.