Фон Уивер - Клуб счастливых жен

– Но дело не только в этом, – продолжала моя героиня. – Конечно, приходилось часто идти на компромиссы. Но мы не торговались, а старались любить друг друга безусловной любовью. Такое чувство рождается не сразу, а формируется со временем. Каждому из нас иногда приходилось уступать. Но наши отношения были для нас превыше всего на свете.

Семейная жизнь – сложный процесс, который легко нарушить одним или несколькими неверными ходами. Союз Сэнди и Джима зиждился на прочной основе. В этом секрет их успеха. На таком фундаменте можно строить даже самое замысловатое здание.

– Для нас был очень важен физический контакт. Мы часто держались за руки, целовались, танцевали. Мы не позволяли внешнему миру вторгаться в наши взаимоотношения, отгораживались от негатива, имевшего место в других семьях, или от неприятностей на работе.

От погружения в воспоминания на глаза у Сэнди навернулись слезы.

– Вы о чем-нибудь сожалеете? – поинтересовалась я.

– О да, есть как минимум два момента, о которых я думаю ежедневно. Однажды, лет шесть назад, Джиму приснился страшный сон, будто я умираю. Муж проснулся в ужасе. Сон был настолько реалистичным, что он принялся трясти меня, разбудил и сказал: «Я люблю тебя. Мы прожили пятьдесят лет вместе, и мне дорого каждое мгновение, проведенное вместе с тобой. Я так счастлив, что ты моя жена!» Тогда, не вполне проснувшись, я даже не очень понимала, в чем дело. А теперь жалею, что не могла сказать ему тех же слов в его последний час.

Сэнди смотрела на свои руки, лежавшие на коленях. Они нервно подрагивали.

Джим умер мгновенно, дома, в постели, а жена была в это время в другой комнате.

– А еще мне жаль, что мы не ушли из жизни вместе. Я часто просила Бога об этом…

Она умолкла. Ее печаль, казалось, разлилась по комнате. Удивительное дело! Я тоже нередко всерьез прошу в своих молитвах о том же. Некоторым это желание покажется странным. Так или иначе, слишком самонадеянно было бы указывать Богу, когда именно Он должен прекратить твое существование. Однако признание Сэнди помогло мне понять, почему для меня это так важно. Когда брак становится центром твоей жизни, все вокруг воспринимается сквозь призму взаимной любви, соотносится с этой связью между супругами. Если одного из нас не будет, для другого привычный мир начнет рушиться. Тому, кто прожил в браке долго, сложно представить себе, как можно наливать кофе в одну чашку или в одиночку смеяться какой-то шутке, когда смотришь телевизор или читаешь что-то забавное. Так что просить о смерти в один день – все равно что молиться об избавлении от страданий. Это абсолютно нормально.

– Несколько лет я не могла простить Богу, что Он не выполнил мою горячую просьбу. Я по сей день оплакиваю уход Джима, хотя прошло уже почти три года.

Сэнди призналась мне, что часто спрашивала Бога, почему Он оставил ее одну на этой земле. И всякий раз Его ответ звучал примерно так: «Ты узнаешь это, когда прекратишь горевать».

Не стоит считать полученное Сэнди утешение универсальным. Оно относится именно к ней и к ее ситуации. Все люди разные, и с каждым Господь говорит по-своему. Однако в данном случае ясно, что Бог дает ей время для раздумий, не торопит в ее тоске и скорби, позволяет осмыслить потерю, чтобы потом двигаться к чему-то новому. Он не забыл о ее горе и понимает, что она, подобно человеку, потерявшему руку или ногу, испытывает фантомные боли. Ей нужно время, чтобы заново научиться жить и делать самые простые вещи.

– Наши отношения всегда были для нас с Джимом приоритетом. Вы не считаете, что это эгоистично? – спросила она меня в конце интервью.

Повисла торжественная и многозначительная пауза. И в то же время в доме особо ощущался покой и уют.

– Почему же я должна так думать? – поинтересовалась я.

– Уже в самом начале совместной жизни мы понимали, что дети когда-нибудь вырастут и мы с ним останемся один на один. Что же будет, если к тому времени мы совсем отдалимся, станем чужими друг другу? Тогда мы решили, образно говоря, «заплатить вперед по всем счетам»:

С первого года после свадьбы мы стали строить такую жизнь, какой хотели бы жить через пятьдесят лет.

И я очень рада, что мы так поступили.

Она вздохнула.

– А сейчас я так по нему скучаю!

Она задумалась, и я тоже. Мы обе многое вынесли из этого разговора. А теперь пора. Мы почти одновременно встали. Бонни, мирно дремавшая возле кресла Джима, тоже поднялась. На этот раз она не лаяла.