Жан-Мишель Кинодо - Приручение одиночества. Сепарационная тревога в психоанализе

Наконец, хочу упомянуть определенный тип сновидений, которые могут часто пугать анализандов и аналитиков своим содержанием: это поворот назад, а не продвижение вперед, показательное для тенденций к интеграции. Я назвал эти сновидения «сны, которые переворачивают страницу» (J‑M. Quinodoz, 1987), чтобы обратить внимание, что интерпретация должна подчеркивать их позитивную сторону. Когда принимается во внимание тотальность ситуации переноса, мы понимаем, что пугающее содержание соответствует фантазиям, которые до этого отыгрывались и не были символизированы и смогли быть представлены во сне только после того, как однажды анализанд осознал их, прекратив отыгрывать, и интегрировал их в психическую жизнь.

Например, анализанд собирается сесть в поезд или самолет и с сильнейшей тревогой обнаруживает, что не может взять багаж с собой. Анализанд может быть очень напуган регрессивным содержанием сновидения (ощущение, что его не отпускают) и может быть удивлен таким тревожным сновидением как раз в момент появления признаков автономии в его жизни: «Я не смог уехать», – говорит обеспокоенный анализанд. «Неужели я все там же?» Он может испытывать тревогу, и если аналитик не уделяет должного внимания контексту лечения, он может начать толковать регрессивные аспекты сновидения, делая вывод о том, что анализанд регрессирует и таким образом подвергается опасности проективной контридентификации (Grinberg, 1962). Только рассматривая аналитическую ситуацию в целом – сновидение, ассоциации, фазу переноса, ход сессии и так далее, – можно правильно понять сновидение и провести разграничение между регрессивными тенденциями и стремлением к интеграции. На мой взгляд, для аналитика важно понимать и интерпретировать в позитивном ключе сны с регрессивным содержанием, сопровождающиеся тревогой, которые анализанд видит в период прогресса. Это необходимо не только для того, чтобы избежать регрессии, но и для того, чтобы подчеркнуть, что анализанду удалось репрезентировать в этом сновидении те свои аспекты, которые раньше не были символизированы, и сделать ударение на процессе психической интеграции, которая идет полным ходом.

Хотя чувство портанса никогда не приобретается раз и навсегда, тем не менее, это признак того, что анализанд приручил одиночество и стал способен отделиться от аналитика с чувством единства и открытой заново личной идентичности.

1. Французский термин портанс, имеющий тонкие образные ассоциации, сопровождающие его буквальное значение, не имеет прямых эквивалентов в других языках, кроме, итальянского (portanza).

Можно выделить несколько причин, по которым я решил написать эту книгу. Мне хотелось поделиться своим прошлым и настоящим опытом психоаналитика, ежедневно сталкивающегося с рядом чувств, которые придают смысл аналитическим отношениям.

Другое соображение относилось к тому, что такая книга может удовлетворить существующий запрос, поскольку, как мне было известно, не было работы, в которой бы четко излагались различные психоаналитические точки зрения на этот важнейший аспект психоаналитического процесса.

Я убежден, что эта работа может заинтересовать всех, кто обращается в своей практике к психоаналитическим размышлениям, например – психотерапевтов, которым так же приходится сталкиваться с феноменом сепарационной тревоги в индивидуальной и групповой психотерапии. И в заключение я обращаюсь ко всем, кому приходилось иметь дело с тревогой, вызванной одиночеством и переживанием печали/горя, чтобы рассказать им о том, что предлагает терапевтический сеттинг психоанализа. Клинические примеры предназначены не только для того, чтобы продемонстрировать психоаналитикам сочетание теории и практики, но и для того, чтобы создать понимание у тех, кто вообще не знаком или мало знаком с психоаналитическими концепциями, предложив им реалистичный взгляд на то, что происходит между анализандом и аналитиком в тех случаях, где возможна такая эффективная эволюция.

Очень трудно выразить словами результат трансформаций, которые мы наблюдаем в психоаналитической терапии и которые, в конечном счете, побуждают анализанда думать об окончании анализа, поскольку он чувствует себя способным покинуть аналитика и продолжить самостоятельный путь. Винникоту удалось хорошо передать эту идею, отмечая, что способность «быть в одиночестве в присутствии другого» является важнейшим компонентом психической зрелости (Winnicott, 1958). Изменения в переживании одиночества действительно являются барометром эмоционального развития и доступного уровня психической интеграции в течение психического развития индивида и в процессе психоанализа, как показано Мелани Кляйн (Klein, 1963). Тем не менее, многие другие факторы должны приниматься во внимание, если мы хотим понять и повлиять на сложные механизмы, лежащие в основе изменений, наблюдаемых в терапии.