Стюарт Браун - Игра. Как она влияет на наше воображение, мозг и здоровье

Люди, реагирующие таким образом, обычно не играют и гордятся тем, что не поддаются игре. Они считают себя практичными и гордятся тем, что родители, учителя и начальники вознаграждали их за тяжелую работу и достижения в пределах узкой нормы. Возможно, их также наказывали за недостаточно усердную работу.

Когда я начинаю описывать естественную историю игры и рассказывать, насколько она необходима, многие взрослые, у которых давно сформировалось отношение к этому вопросу, не могут принять новую информацию. Интуитивно они понимают, что всю жизнь были лишены всей радости и полноты, которые может принести игра, однако у них срабатывают защитные механизмы. Им кажется, что идею сделать игру приоритетом надо не просто отвергнуть, но и решительно раздавить.

Я наблюдал это, когда раньше занимался медициной – действительно серьезной профессией. Конечно, осматривая и диагностируя пациента с очень серьезной болезнью, не будешь шутить, чтобы не показаться бесчувственным. Однако есть такие врачи (вроде доктора Адамса, сыгранного Робином Уильямсом в фильме «Целитель Адамс»), которые показали, что юмор и игра могут создать целительную связь между пациентом и доктором. Говорят, смех – лучшее лекарство, и я думаю, часто это оказывается правдой.

Однако из студентов обычно выбивают легкомыслие в том лагере для новобранцев, каким является медицинский институт, нередко похожий на эксперимент по отказу от сна с элементами дедовщины. К счастью, в современных медицинских институтах учат, что при работе с пациентом важно проявлять эмпатию, а исследования депривации сна привели к изменениям в графике дежурств. Но, будучи студентом-медиком, я любил тяжело работать, а учебные курсы и практика в больнице меня завораживали. Тогда не было принято, чтобы будущие медики одновременно проявляли и серьезность, и способность к игре. В результате я стал скрытым игроком. Мы с товарищем должны были написать важную учебную работу, однако нам хотелось поддерживать себя в форме и дышать свежим воздухом, поэтому мы решили измерить усвоение инсулина и некоторые другие физиологические параметры в условиях тяжелых физических нагрузок. Мы брали друг у друга кровь, а потом шли на улицу и с удовольствием бегали. Потные и счастливые, мы возвращались и брали кровь для второго образца. Так мы получили массу удовольствия и написали приличную работу, хотя наград она не завоевала. (Будь мы немного изобретательнее, то могли бы и получить удовольствие, и выиграть несколько призов.)

Людям в офисах по всему миру приходится практиковать такой же скрытный подход к наслаждению работой. Если вы получаете удовольствие от работы, про вас могут подумать, что вы ленитесь или недостаточно загружены. Это может показаться неуважением по отношению к перегруженным людям (или тем, кто считает себя перегруженным). Радостное рвение к работе может привести других к мысли, что вы подлизываетесь к руководителям, вы Поллианна [29]или достаточно богаты, чтобы потеря работы вас не волновала. Так или иначе, лучший подход к работе – энергичный, но стойкий. Однако и при этом хорошо сохранять некоторое отторжение или даже цинизм.

Все это чепуха. Вы можете любить свою работу. И можете получать удовольствие в процессе. И вполне реально найти способ, чтобы получать от любого проекта не меньше радости, чем в детстве от запуска бумажных самолетиков с крыши.

Если чувства легкости в деле не хватает, это надо рассматривать как предупреждение. Это должно тревожить как боль в груди или одышка при подъеме на лестницу, высокий уровень сахара в крови или анемия. Если бы у нас была возможность измерить для игры важные показатели, как для диабета или высокого давления, мы могли бы посмотреть на результаты и понять: мы в опасности. Но такого теста не существует. А вместо него есть обжигающее чувство недостатка: в жизни чего-то не хватает, мы не переживаем радости и энергии, которые когда-то у нас были. И вот вопрос: как вернуть это чувство?

Не существует единого простого рецепта, который поможет вернуть в вашу жизнь и работу ощущение игры. Я не могу дать всем задание сыграть два раза в «Скрабл», съездить в Венецию или попытаться покрутить носом, хотя, думаю, это стало бы неплохим началом. Однако есть способ быстро включиться в игру. Как подчеркивалось выше, я считаю, что физическая активность – движение любого рода – может помочь в преодолении ментальных защитных механизмов в уме. Консультант Национального института игры Фрэнк Форенсич, который создал посвященную игре организацию «Жизнерадостное животное» (Exuberant Animal), полагает, что для начала можно встать одной ногой на доску для балансировки – и посмотреть, что будет дальше. У одного из членов совета директоров в нашем институте случилось озарение, когда он оказался на пляже в одиночестве и позволил себе попрыгать. Много лет назад я провел исследование, которое показало, что регулярные физические упражнения способны помочь женщинам выбраться из серьезной депрессии. Это исследование длилось целый год, и в ходе него женщины, которые не просто находились в депрессии, но и не реагировали на антидепрессанты (или отказывались от них), занимались физкультурой по пять дней в неделю. Многие участницы были зациклены на сомнении в себе, постоянно задавая вопросы: «Почему мой брак не сложился?» или «Почему у меня так мало друзей?» На эксперимент их направляли врачи-терапевты. На пляже в Сан-Диего организовали простенькую трассу длиной больше трех километров, и там после медицинского осмотра женщины четыре раза в неделю по сорок пять минут тренировались с интенсивностью в 80 процентов от максимальной частоты сердечных сокращений. Мы со специалистом по фитнесу следили за их пульсом и временем восстановления, пока они не научились сами оценивать свои усилия. Первые три месяца были очень трудными, но потом положительный эффект от закаливания, упражнений и групповой поддержки позволил большинству (некоторые бросили занятия) отметить, что депрессия ослабилась, а общее состояние улучшилось. Чтобы депрессивные эпизоды не повторялись, упражнения необходимо было продолжать.