Дэвид Кесслер - Живи сейчас! Уроки жизни от людей, которые видели смерть

Сейчас наши жизни совершенно изменились. Раньше у нас всегда было что-то, чего мы боялись. После болезни и операции Ким мы прошли через самый большой страх. И если мы это пережили, что может быть страшнее? Я понимаю сейчас, что самое страшное из того, чего мы боимся, не случается никогда. Наши страхи обычно не имеют отношения к тому, что случается с нами».

Наши страхи не останавливают смерть, они останавливают жизнь. Страх – это тень, которая закрывает все: любовь, настоящие чувства, счастье и благополучие.

Один ребенок вырос в приемной семье, где с ним грубо обращались. Наконец мальчику сообщили, что его отправят жить в другую семью, он будет жить в прекрасном новом доме с любящими родителями. У него будет своя комната и даже свой телевизор. Услышав об этом, он стал плакать от страха, потому что ситуация, в которой он жил, была своей, знакомой. А новый дом таил в себе множество опасностей. Мальчик прожил в страхе так долго, что уже не мог видеть будущего без него.

Мы подобны этому ребенку: выросшие в страхе, видим в будущем только страх. Наша культура продает страх. Понаблюдайте за рекламными роликами в вечерних новостях: «Пища, которую вы едите, может быть опасной!» «Одежда, которую носит ваш ребенок, может быть вредной». «Почему отпуск в этом году может убить вас – смотрите специальный репортаж».

Но как много из того, чего мы боимся, случается? Правда в том, что на самом деле нет большой взаимосвязи между тем, чего мы боимся, и тем, что случается. Реальность такова, что пища, которую мы едим, более или менее безопасна, одежда на наших детях не загорится, и отпуск пройдет замечательно.

Зачастую жизнь управляется страхом. Страховые компании делают ставку на наши беспокойства – страхуют от того, что никогда не случится. И остаются в выигрыше, собирая каждый год миллионы долларов. Дело не в том, чтобы не покупать страховку. Фишка в другом: случайности бывают, и мы получаем от них огромное удовольствие, как от спорта. Но многие живут свои жизни так, словно случайности противостоят им. Одно из величайших достижений – постараться преодолеть эти страхи. Нам предоставлено так много возможностей, нужно научиться пользоваться ими.

ДЭВИД

Трой, который жил со СПИДом в течение последних трех лет, считал, что ему повезло, поскольку болезнь никак не проявляла себя. Физически Том чувствовал себя хорошо, но его ум был парализован страхом. Он привык к этому страху, зная, что придется быть с ним всю оставшуюся жизнь. «Сейчас я опустошен. Это выглядит так, словно все мои страхи объединились вместе в один большой страх.

Мой коллега Винсент всегда поддерживал меня, постоянно твердил, что я сильнее своих страхов: «Только шагай вперед, навстречу им. Возьми свой самый большой страх на обед – и увидишь, что он не властен над тобой, как тебе кажется».

Я подумал: «Встретить лицом свои страхи, проглотить их, шагнуть вперед? Будет ли этого достаточно для жизни со СПИДом? Правда была в том, что я скорее принимал его слова в штыки, чем задумывался над ними. Никто не знал больше меня, как много страхов съело меня заживо.

Я был занят работой, когда один из сослуживцев Винсента подошел ко мне и рассказал о своей сестре Джеки: у нее был СПИД, и ее только что выписали из больницы. Они находились в трудной ситуации, стараясь найти кого-то, кто смог бы поддержать ее. И он попросил об этом меня. Я ответил, что подумаю и позвоню. Потом пошел к Винсенту за советом. Он сказал: «Она отчаянно нуждается в помощи, и ты сможешь заработать». Я поинтересовался, насколько она плоха, на что он ответил, что она умирает. Когда он произнес это, весь страх, что был во мне, поднялся наружу. Я спросил: «Неужели все думают, что я – подходящая фигура, потому что тоже умираю?»

«Нет, – ответил Винсент, – они надеются, что ты можешь не бояться своей болезни».

«Парень, – подумал я, – они ошиблись».

Я не мог пойти на это, я слишком боялся. Винсент напомнил, что я не обязан, но следует навестить ее. Мне было страшно. Потом я подумал, что боялся слишком долго, поэтому решил сделать шаг и встретиться с ней.

Я попросил Винсента пойти со мной. Подойдя к ее двери, развернулся и сказал: «Винсент, прости, я не могу этого сделать».

Он ответил: «О’кей, давай вернемся домой и позвоним им».

Но я взглянул на ее дверь еще раз. Там, за ней, собрались все мои страхи. Я решил пойти и просто посмотреть. Что-то заставило войти внутрь.

Я увидел ее, сидящую в инвалидной коляске. Она, должно быть, весила фунтов восемьдесят (около 36 кг. – Прим. ред. ). После перенесенного инсульта не могла хорошо говорить. У нее были самые большие карие глаза, какие я когда-либо видел. Я смотрел в них и видел страх – огромный, непреодолимый: «Я боюсь, что умираю; я боюсь, что умру одна; я боюсь, что никого не будет рядом со мной; я боюсь, что ты уйдешь». Все мои самые большие страхи оказались передо мной – и я спросил: «Могу ли приступить сегодня?»