Дэвид Кесслер - Живи сейчас! Уроки жизни от людей, которые видели смерть

Обе были дважды замужем. Мишель первой вышла замуж повторно. Хелен была рада за нее, но стала чувствовать себя не такой значимой. Как раз в это время она встретила своего второго мужа. Закадычные подружки продолжили дрейфовать врозь. Хелен хотела бы позвать Мишель, но у той, казалось, никогда не находилось времени. Хелен мечтала сказать: «У меня есть подарок на твой день рождения, мы могли бы отметить его вместе», – но они никогда этого не делали.

Сейчас Хелен столкнулась с диагнозом рак груди. Когда она оглядывалась на свою жизнь, их разбитая дружба не давала покоя. Когда я спросил, почему она не отправляла эти подарки, сердито отвечала: «Не для того, чтобы побыть вместе. Я старалась много лет. Я постоянно звонила и говорила ей о чудесных подарках, купленных специально для нее».

Я поинтересовался у обиженной женщины, не думала ли она, что в отчуждении с подругой ею двигала вина. На что она быстро ответила: «Я не испытываю вины».

Я спросил, не пыталась ли она заставить подругу испытывать чувство вины. «С чего вы это взяли?» – спросила она в недоумении.

«Мне кажется, – ответил я, – что у Мишель была какая-то причина прервать или, по крайней мере, поменять форму вашей дружбы и не быть вместе. Это не прямая конфронтация: вы продолжали бездействовать и молчать, настойчиво покупая подарки на каждый день ее рождения. Я могу понять это в первый год, но почему на протяжении четырех лет? Вы должны были понять, что покупали подарки, чтобы отправить их в подвал».

«Все это время я тешила себя мыслью, что придет время для нашей встречи».

Когда я спросил ее, отличались ли подарки из года в год, она ответила, что с каждым разом они становились все шикарнее. Потом я спросил, почему она покупала подарки один лучше другого тому, кто не был заинтересован в их получении.

Озадаченная, Хелен задумалась. Потом выпалила раздраженно: «Вы не понимаете. Мишель не права, это она не желает быть вместе со мной!»

«Может быть, – продолжал я настаивать. – Но все эти подарки вы покупали ей в укор? Когда хранили эти распрекрасные подарки, что бы вы хотели, чтобы чувствовала Мишель, разворачивая их?»

Хелен опустила глаза, признав: «Мне хотелось заставить ее помучиться и ощутить вину за невнимание ко мне».

«А не думаете ли вы, что это проскальзывало в вашем голосе? Возможно, поэтому ей не хотелось встречаться с вами. Вы не предлагали ей больше ничего – только «подарки вины».

«Я хочу прояснить это. Я хочу сделать как лучше».

«Тогда отправьте ей все эти подарки».

«Нет», – ответила Хелен непреклонно.

«Тогда отдайте их на благотворительность».

«Нет, не могу».

«Если хотите чувствовать себя лучше, должны отпустить вину, которую излучаете. Пока вы держитесь за те подарки, ничего не изменится. Сейчас вы чувствуете себя виноватой, потому что старались заставить ее испытать то же».

«Я подумаю над этим».

Несколько недель спустя Хелен позвонила Мишель. Вместо того чтобы сказать: «У меня есть подарки для тебя», она извинилась за них и призналась, что на самом деле чувствовала себя заложницей этих подарков. Подруги сейчас снова общаются и работают над восстановлением отношений. Они решили начать с чистого листа, а подарки были отправлены на благотворительность.

Чувство вины привязывает к самому темному в себе самом. Это связь со слабостью, стыдом, непрощением. Чувствуя вину, мы становимся малозначимыми: приниженные мысли находятся под контролем. Средство избавления от вины – в активности и принятии собственного я. Суть человека – вне вины за этот мир.

Стыд и вина крепко связаны. Стыд родится из былой вины. Вина исходит из того, что вы сделали, в то время как стыд – это то, что вы думаете о себе. Вина, которая атакует сознание, превращается в неприятность, сверлящую душу. Подобно вине, которая ему предшествует, стыд обычно уходит корнями в детство. Он начинает расти задолго до того, как мы научимся отвечать за свои ошибки, хотя многие из них вовсе не являются нашими. Мы затаивали в сердцах злость и обиду, и сейчас, став взрослыми, плохо думаем о себе.

Пятнадцатилетняя Элен была слишком юной, чтобы стать мамой, но не слишком юной, чтобы забеременеть. Ее семья никак не ожидала этого. Когда скрывать было уже невозможно, девочка рассказала обо всем родителям. Переполненная чувством вины и стыда, семья заставила отдать родившегося ребенка в приют. Элен отказалась от наркоза во время родов, потому что хотела «хоть одним глазком взглянуть на свою кроху». Ей удалось увидеть маленькую дочь перед тем, как расстаться с нею.