Дэвид Буркус - Муза не придет. Правда и мифы о том, как рождаются гениальные идеи

В течение последних 30 лет историометрический метод переживает второе рождение благодаря Дину Киту Саймонтону, профессору психологии из Университета Калифорнии в Дэвисе, чьи исследования подтверждают и дополняют изначальные выводы Кетле. Он изучил профессиональный путь 20 творческих личностей и обнаружил такую же функцию в виде перевернутой U. Производительность в определенный момент повышается, потом в течение самых продуктивных лет продолжается фаза плато, а затем наступает постепенное понижение, которое длится в течение жизни индивида. Получается, что самые продуктивные творцы отнюдь не авторитетные эксперты, опыт которых исчисляется десятилетиями. Исследования Саймонтона даже подтвердили представление об оптимальном возрасте физиков. Он обнаружил, что обычно физики совершают самые значительные открытия до 30 лет, когда они уже достаточно взрослые, чтобы понимать азы, но достаточно молодые, чтобы смотреть на вещи свежим взглядом и ставить под вопрос то, что считалось очевидным. В каждой области, кажется, есть своя кривая в форме перевернутой U, однако у некоторых она более плавная. Представители социальных наук обычно достигают пика в 40 или 50 с чем-то, гуманитарных — между 50 и 60 годами.

Тезис Саймонтона состоит в том, что степень творческого успеха в определенный период карьеры можно определить, взяв число сформированных идей (сколько было найдено новых комбинаций из элементов и идей) и количество разработанных идей (то есть тех, что были опробованы экспериментально и модифицированы для придания более легкой для понимания формы). Оба этих показателя важны. Формирование идей необходимо, чтобы найти как можно больше новых вариантов, а разработка — чтобы понять, какие из них будут полезными. Однако, как выясняется, первое важнее: чем больше идей, тем выше вероятность найти действительно качественную. По данным Саймонтона, в начале творческого пути люди порождают гораздо больше идей. В этот период мысли еще не так хорошо организованы и разум может установить связи с элементами, которые на первый взгляд кажутся не связанными с их сферой. По мере накопления знаний в той или иной области индивиды приобретают способность судить об идеях, но без большого количества вариантов, из которых можно было бы выбирать, общее качество и продуктивность сокращаются. Возможно, это объясняется тем, что люди меньше склонны принимать и продвигать идеи, которые кажутся более радикальными. Возможно также, что их теперь сильнее ограничивает здравый смысл и сложившиеся в соответствующей области традиции. Поэтому, хотя эксперт может лучше разбираться в своем предмете, эта самая глубина порой мешает ему порождать больше идей или заставляет отказаться от нетрадиционных, которые могут в итоге оказаться самыми значительными.

Хотя феномен пиковой продуктивности в определенном возрасте очень распространен, его нельзя назвать неизбежным. Можно бороться с сокращением числа идей и оставаться продуктивным и влиятельным в течение всей карьеры, если поддерживать в себе менталитет молодого человека, который продолжает учиться и смотрит на новую область со стороны. Для этого необходимо добровольно рассматривать нетрадиционные идеи, устанавливать норму для производства идей и использовать усвоенные навыки творческого мышления, чтобы оставаться продуктивным. Самый легкий возможный способ побороться с феноменом пика продуктивности — перейти в новую область и снова стать «человеком со стороны». Возьмите работу Пала Эрдёша, математика, который приходил домой к потенциальным соавторам и заявлял: «Мой разум открыт» [57]. Он и его коллеги делились знаниями в соответствующих областях и позволяли друг другу взглянуть на проблему с другой точки зрения. Он часто менял одну математическую дисциплину на другую. Как только его работа в определенной области становилась менее продуктивной, он начинал осваивать новую и использовал преимущество взгляда со стороны. В результате Эрдёш опубликовал больше статей по математике, чем кто-либо еще за всю историю, — точно не меньше 1525 [58]. Этот рекорд Эрдёша и его репутация «ученого-кочевника» привели к появлению у математиков числа Эрдёша, которое показывает, насколько они близки к нему самому или его соавторам [59]. У математика, который работал с ним напрямую, это число будет равно 1, у того, кто публиковался с его соавтором, — 2, и так далее. Число Эрдёша свидетельствует, насколько продуктивным был его профессиональный путь, и подтверждает, что источником этой производительности являлся ясный ум, которому не давали затуманиться новые концепции из новых дисциплин.