Елена Корнеева: Если в семье конфликт...

— Ма, пока, я ушла.

— Подожди, ты куда?

— Погуляю.

— Где?

— Где–где, не знаю!

— Что ты грубишь?! Чтобы не позже восьми была дома!

— Ма, я что — маленькая?

— Маленькая, не маленькая, а пока не очень большая. Я сказала, чтобы к восьми была дома. Знаешь ведь, какое безобразие везде творится. Мало мне на работе проблем, а еще из–за твоих гулянок я волноваться должна!

— Да кто тебя просит волноваться–то. У всех родители как родители, а у меня концлагерь какой–то!

— Так! Еще пара слов — и ты вообще никуда не пойдешь.

— Ах, напугала! Да я уже самостоятельная, паспорт имею. Захочу, совсем уйду или замуж выйду.

И такое препирательство может продолжаться до получаса. По его завершении Марина, хлопнув дверью, уходит в свою комнату и весь вечер сидит там, надувшись. А бывает, что Марина, опять же хлопнув дверью, уходит из дома на улицу и возвращается ближе к 11–12 часам, и тогда уже с ней на следующее утро не разговаривает Ольга Евгеньевна.

В приведенном примере мы видим такие проявления межличностного конфликта, как препирательство, выдвижение требований, их оспаривание, взаимные угрозы. Это все примеры словесных, или вербальных, проявлений. Но есть и эмоционально повышенные тона, передразнивание, преувеличенная демонстрация своих чувств. Наконец есть и действенные проявления — это жесты, демонстративные действия (хлопанье дверьми, отказ от общения).

Но гроза — это не только вспышки молний и раскаты грома. Это и черные тучи на горизонте, пыль столбом, затишье, которое часто предшествует грозе, ливень, что следует за ней, а потом чистый и благоухающий воздух, свежесть и прохлада.

Так и в конфликте. Обычно ему предшествует напряженность, подозрительность, недоверие друг другу, иногда провокации и подстрекательство. Люди переживают тревогу, беспредметное беспокойство, нервы их напряжены, они в любую минуту готовы «взорваться». Уровень агрессивности также повышается. Озлобленность и жестокость царят в умах и сердцах. Малейший повод приводит к вспышке ярости.

Разрядка напряженности может произойти и на правом, и на виноватом. В ходе столкновения люди дают выход отрицательным эмоциям. Они больше не сдерживают и не контролируют себя. Но длительность этого промежутка обычно невелика. По сравнению с тем, что ему предшествовало, и тем, что последует за ним.

Проявления завершающей стадии конфликта еще более разнообразны. Слезы, рыдания, жаркие объятия или по–детски сцепленные пальчики «мирись–мирись» — это, пожалуй, наилучший выход из ситуации. А могут быть заявления в суд, ноты протеста, затаенная ненависть, жестокая месть, годами и десятилетиями длящаяся взаимная неприязнь, перемежаемая периодическими стычками, а порой и войны, в результате которых гибнут ни в чем не повинные люди, уничтожается культурное наследие, в упадок приходит экономика.

Но уметь распознать конфликт — это еще не все. Даже младенец интуитивно чувствует его присутствие во взаимоотношениях взрослых. Прохожие с любопытством, настороженностью или опаской оглядываются в сторону конфликтующих субъектов (спорящих, ссорящихся и затеявших нешуточную потасовку). Их чувства продиктованы скорее всего нежеланием быть втянутыми в конфликты. У большинства обывателей сложилось стойкое представление, что конфликт есть нечто отталкивающее, неприятное и опасное.

Что же побуждает людей ввязываться в это «неприятное» и «опасное» действие? Или может быть, он неприятен только для сторонних наблюдателей, но обладает особой притягательностью для участников? Об этом и пойдет речь далее. Итак, какие же причины

Давайте снова обратимся к нашему примеру с Ольгой Евгеньевной и ее дочерью Мариной. Стороннему наблюдателю (пусть это будет сосед за стеной) может показаться, что причиной ежевечерних перепалок является плохое воспитание девочки, то, что она не уважает и не ценит свою мать. Так, скорее всего, будут рассуждать соседи, возраст которых перевалил за 50 лет. А вот соседям помоложе, тем, кому не минуло 20, вероятно, покажется, что это мать цепляется к дочери, и причиной ссор является ее несносный характер. Опрос самих участников тоже не дает нам оснований считать полученную информацию верной. Марина полагает, что ее ссоры с матерью возникают из–за того, что та не хочет ее понять. А Ольга Евгеньевна убеждена, что на дочь плохо влияют ее подруги, и, не будь этих «гулянок», все было бы просто идеально. Некто философски настроенный или жизненно умудренный сказал бы, что причина конфликтов между этими двумя людьми — вечная проблема отцов и детей.