Владимир Тараненко - Почерк, портрет, характер. Скрытая психодиагностика в практическом изложении

В этом почерке сразу бросаются в глаза постоянные «задиры» и самозачеркивания, он весь какой-то колючий, жесткий и на «визуальную» ощупь весьма малопривлекательный. Точно, как и в жизни. Добавьте сюда также «печатность» букв — факт в графологии удручающий, и вы получите далеко не ангельский портрет субъекта.

Итак, постоянные «задиры» в почерке — признак «вредности» и «прокурорской въедливости» не только к себе, но и к окружающим. Это признак постоянных самопроверок всех и вся; мелкие, но постоянные провокации; а также стиль взаимоотношений по типу: «Я сказал — сделайте!» Внутренняя конфликтность субъекта «счастливым для него образом выносится (проецируется) наружу: «Пусть, таким образом, за мои грехи пострадают другие». Иными словами — предельно атакующий среду психологический тип с оголенным девизом: «Поберегись!» или «Сам виноват!»

Печатность букв выдает своеобразную дискретность мышления, категоричность и алгоритмичность — такие люди действуют решительно и по некоему заранее рассчитанному плану, а раздельность букв добавляет к сему: они могут гибко тактически перестраиваться. В «подведомственном» индивиду мире — жесткость и категоричность. Но, что касательно прорыва на «верх», то — предельная осторожность, зажатость, сверхсамоконтроль (обратите внимание на явную нерешительность прописи буквы «в»: такое ощущение, что человек попросту не рискует резко и резво куда-то прорываться — «Не иначе, как дадут по носу»). Но в принципе амбиции индивида весьма выражены, однако находятся исключительно в зоне прагматизма (горизонтальность верхней части букв «е», «б»). И только буква «в» все же выдает затаенное: «А было бы неплохо, если бы…» Карьеризм — безусловно, но в скрытой и жесткой форме, короче: палец в рот не клади, а то лишишься руки… Самокритика лишь на уровне самоподстегивания: что мог, чего не сделал…

Пластичность (адаптивность) во взаимоотношениях с близкими присутствует, но доброта и мягкость исключаются: требовательность и критичность превыше всего (впрочем, случается «пробивает» на сантименты, но редко — иногда «смягченные» верхушки букв «а» и «т»; редко, но такого человека можно представить даже лирическим).

В бою и житейских сражениях — опасен, может сподобиться на временный отход, но ждите возврата и жесткого возмездия. Боец по натуре и по темпераменту.

Часто встречается буква «т» с прогибом (например, в словах «тяжкими трудами» — жизнь и интеллектуальные задумки даром не даются, слишком часто приходилось корректировать планы на вынужденное снижение. Отсюда подчас прорывается раздражительность и язвительность к миру сему. Философия примирения в подобных случаях явно не «дзэн-буддийского» толка: война, засады, победы…

В этом почерке удивительно сочетается весьма жесткий прагматизм и целеустремленность со сверхразвитыми «Эго-фантазиями», мечтаниями и представлениями. Можно смело утверждать: часть бытия индивида проходит в мире грез и «представлений». «Жизнь — театр, и мы все в ней — актеры» — сей девиз стоило бы индивиду поместить на личном гербе. Следует также учитывать, что данный субъект весьма ревностно реагирует на отношение «зрителей» к своей особе. Побольше внимания, сочувствия, обожания, резонанса и т. д. «Жалообразные» батоги буквы «б» — явный знак требования внимания к себе, а точнее — к миру грез и желаний. Отчасти это можно назвать «идеологией» субъекта. Преувеличенная самозначимость выдается через «заявленные» вертикальные аксессуары буквы «е» — так обычно пишут демонстраторы собственной исключительности. Преувеличение и драматизация деловых сторон жизни — обычное их состояние.

Выраженный эстетический вкус, а точнее — притязания на оригинальность и эстетизм, много поз и картинности.

Обращает на себя внимание явно выраженный «уход» всех «картинных» элементов (завитков букв «А», «б», «М», «Н») влево: у субъекта предельно сильная привязка к пережитому, воспоминаниям — образам, сентиментальным сценам; ко всему тому, что определяется как синдром «идеализации прошлого».

Степень эмоциональной «застреваемости» в том, что довелось пережить, — очень высока. Порывистость и резкость движений-штрихов влево — признак горечи, драматизации. Индивиду, по-видимому, доставляет психологическое удовольствие теребить свои старые раны, эдакий мазохизм к своему прошлому, мучительно-сладостный «обоз», с которым ему придется все время идти по жизни.