Дженнифер Сениор - Родительский парадокс

В 2011 году психолог Рой Ф. Баумейстер и журналист « Нью-Йорк Таймс» Джон Тирни написали книгу «Сила воли». В ней они говорили о том, что самоконтроль, к сожалению, не является безграничным. В частности, они использовали данные одного из весьма интересных исследований. Изучая в течение дня поведение двухсот человек, ученые пришли к выводу: чем больше человек использует силу воли, тем выше вероятность того, что он не устоит перед следующим же искушением.

Подобные результаты приводят меня к очередному вопросу. Если родители значительную часть времени тратят на борьбу со сном — а потребность в сне является одной из двух самых распространенных потребностей, с которыми борются взрослые люди (вторая — это потребность в еде), — то каким соблазнам они могут уступить? И самый очевидный ответ весьма печален. Родители не могут устоять перед соблазном накричать и сорваться. Ничто не расстраивает мам и пап больше подобного поведения в отношении самых слабых и беззащитных существ на свете! Однако именно так мы себя и ведем.

Джесси призналась мне, что именно так и поступает, несмотря на самые лучшие свои намерения.

— Я кричу, — сказала она, — а потом расстраиваюсь из-за того, что накричала на детей. А потом я ругаю себя: ну почему я не могу нормально выспаться?

Пятилетняя Белла входит в кухню, где мы беседуем с ее мамой. Джесси обнимает дочь:

— Что случилось?

— Я хочу есть.

— И что нужно сказать?

— Мамочка, пожалуйста, дай мне что-нибудь вкусное!

— Конечно, дорогая!

Джесси открывает холодильник. Белла с интересом в него заглядывает. Входит Эйб. Малыш Уильям пока еще спит.

— Эйб, хочешь йогурта? — спрашивает Джесси.

— Да…

— Да, мама, пожалуйста, — поправляет его Джесси. — Ты самая лучшая мамочка.

Джесси улыбается и закатывает глаза. Конечно, она просит слишком многого, но женщине же позволительно немного помечтать.

— Ребята, хотите сделаем яблочный пирог?

Джесси говорит не об обычном яблочном пироге, а об изобретении ее собственных малышей. Они обожают йогурт с яблочным соусом, бисквитами и корицей. Иногда они устраивают настоящие соревнования — кто сделает пирог лучше.

— Дааа!!!

Дети отправляются в гостиную, а мы остаемся на кухне. Тишина царит всего несколько минут. Но когда мы проходим через гостиную в кабинет Джесси, то видим, что Эйб раскладывает свои игрушки прямо в луже йогурта.

— Эйб, нельзя! — восклицает Джесси, быстро хватая тряпку, чтобы убрать грязь. Увы, слишком поздно!

— Немедленно уберите все со стола, чтобы я все вытерла!

Я впервые слышу в ее голосе нотки напряженности и раздражения. Она была так спокойна, что я почти забыла, что жизнь с маленькими детьми — это эксперимент по выживанию в постоянном бедламе.

Джесси вытирает йогуртовую лужу, а потом на мгновение останавливается, глядя на груду разломанного печенья вокруг высокого стульчика Уильяма — судя по всему, он еще утром успел намусорить от души. Убрать все сейчас или отложить на потом? Старшие дети уже занялись своими игрушками на большом обеденном столе — и мусора от этих игр явно будет предостаточно. «Уберу все потом», — решает Джесси, и мы с ней идем в ее кабинет.

Самое трудное в родительской доле — мириться с необходимостью злиться на собственных детей.

В сборнике очерков «Сохранить рассудок» Адам Филлипс сделал меткое наблюдение: «Младенцы могут быть милы, очаровательны и восхитительны. Но у каждого из них есть черты, которые, проявляясь у взрослых, кажутся нам просто ужасными». И он приводит список этих черт: младенцы раздражительны; они не говорят на нашем языке; они требуют постоянного внимания, иначе могут навредить самим себе.

«Они живут в атмосфере вседозволенности, — пишет Филлипс, — полагая, что являются единственными во всем мире». Именно так живут маленькие дети, которые хотят многого и многое получают при полном отсутствии самоконтроля. «Современный ребенок, — пишет автор, — это избыток желаний при отсутствии организации». Ребенок — настоящий падишах вседозволенности.

Если большую часть взрослой жизни вы проводите в обществе других взрослых — особенно на работе, где необходимо соблюдать социальные условности и вести себя соответственно, — то вам придется серьезно приспосабливаться к тому, что после рождения ребенка вы будете проводить время в обществе человека, который чувствует больше, чем думает. (Впервые я читала Филлипса с его параллелями между детьми и душевнобольными под крики моего трехлетнего сына: «Я! НЕ! ХОЧУ! НАДЕВАТЬ! ШТАНИШКИ!») Но дети себя так не воспринимают.