Даниэль Лапп - Улучшаем память – в любом возрасте

Это справедливо даже в чисто научных областях, таких как математика и физика, в которых постоянно прибегают к использованию диаграмм, графиков, формул и специальных экспериментов. В философии теории и принципы иллюстрируются примерами из повседневной жизни. Вспомним рассуждение Декарта о воске: в жидком и твердом состоянии он представляется нам двумя разными веществами, хотя на самом деле его природа в обоих случаях одинакова. Что можно из этого извлечь? То, что нельзя слишком доверять своим чувствам: они могут вводить нас в заблуждение, и только разум служит надежной опорой в познании истины. Более других нам известны те философы, которые иллюстрировали свои идеи на конкретных примерах. Вольтер опровергал идеализм Лейбница в своей, философской повести «Кандид, или оптимизм». Это произведение понятно всем читателям, ибо оно само по себе «метафора» – пример жизненного опыта, противоречащего идеалистической теории. Действительность в свою очередь обогащается, облагораживается литературой: она приобретает как бы новое измерение, когда образы мифов включаются в наше восприятие повседневной жизни.

Употребление образных, метафорических выражений позволяет очень наглядно и доходчиво передавать мысли. И в разговорном языке, и в литературе метафоры обычно ярки и красочны. Каждый использует свой собственный язык метафор, отражающий его личный взгляд на мир. Часто, не осознавая этого, мы прибегаем к метафорам, связанным с нашими культурными традициями. Например, в США и Франции частенько слышишь обороты, употребляемые в популярных там видах спорта. Соответствующие зрительные образы придают мысли такую наглядность, что она улавливается мгновенно. Кроме того, они могут вносить в формулировку идей оригинальность и даже поэтичность. Однажды в беседе с японцем я поясняла, как мысленные образы помогают памяти, что, как я думала, восточному человеку могло бы казаться странным. В ответ он мне рассказал, как у него самого протекают процессы вспоминания: вначале всплывают какие-то неопределенные впечатления, затем внутренние образы, но дело никогда не начинается с идей или логических построений. Сравнивая, как восточный и западный склад ума отражается в языковых структурах, он заметил, что традиционное японское письмо отлично от европейских алфавитов и состоит из ряда более выразительных графических символов, пиктограмм или идеограмм, которые при чтении японец узнает еще до осознания общего смысла иероглифа. Я заметила, что в Японии больше обращают внимание на формальные стороны жизни – на манеры, саму атмосферу проведения какого-либо мероприятия, ритуалы. Создается впечатление, что форма довлеет над содержанием. Что говорится, менее важно, чем как это говорится. Формальное обретает значение, ставящее его над функциональным. В этом есть и эстетический аспект, тесно связанный с идеей гармонии. Возможно, из-за перенаселенности своей страны японцы в очень раннем возрасте учатся мысленно уединяться, отдаваясь игре воображения. Эта умственная «гимнастика» способствует развитию памяти.

Если у вас от природы живое воображение, вы преодолеете эту главу гигантскими шагами. Вы откроете для себя, что уже обладаете для помощи своей памяти неисчерпаемым источником сокровищ. Если же, наоборот, ваше воображение слабовато, вы увидите, что каждому под силу его развить.

Вот примеры, показывающие, насколько наше воображение связано с повседневной жизнью и как оно работает. Представьте себе мысленно следующие сценки:

1) кошка, вылизывающая лапу;

2) городская суета;

3) печаль в доме.

Первую сценку легко нарисовать в уме, потому что это конкретная картинка: движения животного, которые всем приходилось видеть. Вторую сценку представить себе труднее – ведь она более абстрактна. Слова «городская суета» не вызывают мгновенно зрительную картину. Нужно привлечь свое воображение, чтобы отразить озабоченность в лицах спешащих парижан на улицах города. А третья сценка, конкретна она или нет? Вызывает ли она тотчас зрительный образ или вам нужно его подыскивать? Я думаю, что большинству людей третью сценку вообразить проще, хотя она и абстрактна. Она связана с домом, который каждый из нас легко может представить себе вместе с его обитателями – нашими близкими. Поэтому «печаль в доме» сразу мысленно преобразуется в печальное лицо близкого нам человека в домашней обстановке.

В своей книге о памяти Лэрд Чермак предлагает несколько вопросов, помогающих читателю понять, использует ли он подсознательно зрительные образы, когда о чем-то думает. Попробуйте на них ответить.