Роберт Уилсон - Психология эволюции. Руководство по освобождению от запрограммированного поведения

В пятом контуре нет ничего сверхъестественного. Он просто кажется «сверхъестественным» по сравнению с более ранними контурами; однако третий контур, которым так гордится Рационалист, безусловно, когда-то тоже казался «сверхъестественным». (Египтяне считали речь и письмо – функции третьего контура – божественным даром Тота.) Пятый контур, как и все ранние контуры, является просто очередной эволюционной мутацией, необходимой нам в нашем продвижении на более сложный нейросоциальный уровень.

«Это совсем как обычная жизнь, только ты всегда паришь в футе от земли» – гласит старинное дзэнское изречение.

Этот «парящий» аспект пятого контура готовит нас к внеземной миграции.

С точки зрения нашей теории одним из самых интересных нейросоматических адептов за всю историю человечества была Мэри Бейкер Эдди. Из-за своей наивности и слабого знания философии миссис Эдди не могла понять, что невозможно говорить или писать о Невыразимом. Поэтому она писала о нем очень пространно. Хотя ее слова часто с трудом поддаются расшифровке, хотя они часто напоминают «бред расстроенного ума» (определение, которое Алистер Кроули давал мистическим излияниям, в том числе и своим собственным), в них также есть моменты удивительной ясности. Например, она догадалась и написала с абсолютной ясностью, что болезнь – это страх, а любовь – лекарство. Большинство психологов начинает понимать эту идею только сейчас, 100 лет спустя.

«Совершенная любовь избавляет нас от страха» – именно так нейросоматическое пробуждение избавляет человека от болезни.

Миссис Эдди когда-то ответила одному любопытствующему: «Любовь, любовь, любовь! Это все, что вам нужно знать, чтобы стать целителем». Шестьдесят лет спустя не признанный большинством коллег шотландский психиатр Иан Сатти написал, что «любовь врача излечивает пациента».

Здесь уместно привести еще одну цитату из миссис Эдди:

Понимание изменений позволяет нам достичь реальности жизни, контроля души над ощущениями… Это – кульминационный пункт на пути человека к гармонии и бессмертию, пробуждению его способностей.

Обычному читателю с научным образованием этот отрывок покажется метафизической чепухой. Давайте переведем его на наш язык нейрологических метафор:

Когда мозг полностью использует свой потенциал, у нас появляется новое мировоззрение и контроль нейросоматического блаженства над виной, недоумением, эмоциями и «телесными симптомами» низших контуров… Этот этап эволюционно необходим и предшествует возникновению эволюционного сознания и физического бессмертия шестого контура.

Можно предположить, что миссис Эдди, активизировав значительную часть правого полушария, способна была мыслить гештальтами и служить передатчиком нейросоматического «исцеления» для других. В своих прозрениях она сумела проникнуть до уровня структуры ДНК и предвидеть научные достижения нашего десятилетия.

У многих причиной обращения к нейросоматическому контуру послужила продолжительная болезнь, особенно если они не были удовлетворены врачами и прибегали к самолечению или целительству. По свидетельству Стефана Цвейга, ванная комната Ницше «напоминала аптеку» обилием находящихся в ней лекарств, при помощи которых философ боролся с хронической мигренью. Гурджиев, борясь с непрекращающимися и все усиливающимися болями (последствиями двух военных ранений и двух автокатастроф), употреблял кокаин, гашиш и йогические техники (вероятно, включая пранаяму). «Резкость», презрение к обычным человеческим страданиям, концепция «сверхчеловеческого» состояния по ту сторону эмоций и боли, характерные для этих двух философов, объясняются, по-видимому, их нейросоматическими «включениями», вызванными острой болью. Они прошли весь путь эволюции – от низших контуров к полному развитию нейросоматического блаженства – и поэтому относились в основном с презрением к собственным выпадениям в «неблаженное» сознание.

На востоке контроль над нейросоматическим контуром известен как дхьяна, чань или дзэн ; это состояние иногда называется «умом Будды» или «телом Будды». В Древней Греции, где ежегодно проводились ритуалы достижения этого состояния при помощи психоделических средств (элевсинские мистерии), тех, кому посчастливилось успешно достичь цели ритуала, называли дигенами , «родившимися дважды». Отголосок этой метафоры присутствует в термине харизматического христианства «вновь рожденный», а символом ее является миф о Воскрешении Тела.