Сергей Поварнин - Искусство спора. Как читать книги

2. Самая грубая из них и самая «механическая» – не давать противнику говорить. Спорщик постоянно перебивает противника, старается перекричать или просто демонстративно показывает, что не желает его слушать; зажимает себе уши, напевает, свистит и т. д. и т. п. В споре при слушателях иногда играют такую роль слушатели, видящие, что их единомышленнику приходится плохо: тут бывает и хор одобрения или неодобрения, и рев, и гоготанье, и топанье ногами, и ломанье столов и стульев, и демонстративный выход из помещения – все по мере культурности нравов слушателей. Спорить при таких условиях, конечно, невозможно. Это называется (в случае успеха) «сорвать спор».

Если спорщик достаточно нахален, он может, «поспорив» так с вами и не дав вам сказать ни слова, заявить: «С вами нельзя спорить, потому что вы не даете нового ответа на вопросы» или даже: «потому что вы положительно не даете возможности говорить». Иногда такой господин, попав впросак, схватится за слово «не понимаю», как софист Калликл в платоновском диалоге «Горгий». Что ни скажет ему Сократ – один ответ «не понимаю». «Не понимаю твоего умничанья, Сократ». «Не знаю, что ты говоришь» и т. д. и т. п. Так и вышел бы Калликл из спора, если б учитель его, Горгиас, не приказал ему продолжать. «Нет, нет, Калликл, отвечай и для нас, чтобы исследование было доведено до конца» ( Горгий 497 а.в.). Иногда все это делается «тоньше». Вы привели сильный, но сложный довод, против которого противник не может ничего возразить: он тогда говорит с иронией: «Простите, но я не могу спорить с вами больше. Такие доводы – выше моего понимания. Они слишком учены для меня» и т. д. и т. п.

После этого иного упрямца никак не заставишь продолжать спор: не схватить же за ногу, чтоб удержать его. Иного можно удержать «в споре», заявив, что, если он не понял довода, то вина в нашем неумении ясно высказать его, а не в его уме и т. п.

К сожалению, в более грубой или более утонченной форме «притушивание спора» и «срывание спора» встречаются не очень редко. Для иллюстрации этого приема – а также для иллюстрации другой «естественной уловки», именно «хора» полуслушателей и полуучастников спора, всячески восхваляющего доводы одной стороны и злостно порицающего доводы другой стороны, – приведу остроумный образец спора из мольеровской критики «Школы жен».

Лизида (противник «шевалье» Доранта). Наконец, само название: «драматическое произведение» происходит от одного греческого слова, которое означает: «действовать» и дано для того, чтобы показать, что сама сущность этого произведения состоит в действии. В разбираемой же комедии действия нет вовсе. Вся она состоит в рассказах Агнессы или Гораса.

Маркиза.Ах! Ах! Шевалье.

Климена.Вот остроумное замечание! Это называется – смотреть в суть вещей.

Лизида.Что может быть менее остроумно или, лучше сказать, что так низменно, как иные выражения этой комедии, над которыми все смеются – особенно слово о рождении детей из уха?

Климена.Превосходно.

Элиза.Ах!

Лизида.А сцена со слугой и служанкой в доме? Разве она не длинная до надоедливости? Разве она не совершенно невыносима?

Маркиз.Это верно.

Климена.Безусловно правильно.

Элиза.Он прав.

Лизида.Не слишком ли легко Арнольф дает свои деньги Горасу. И притом ведь он смешное лицо в пьесе. Следовало ли заставлять его совершать действие благородного человека?

Маркиз.Прекрасно. Это замечание тоже прекрасное.

Климена.Изумительное замечание!

Элиза.Поразительное!

Лизида.Проповедь Арнольфа и его максимы – не смешны ли они? И не шокируют ли они даже наше чувство благоговения пред таинствами?

Маркиз.Совершенно верно.

Климена.Очень удачно сказано.

Элиза.Лучше и нельзя ничего сказать.

Лизида.И, наконец, этот м-сье Делясуш выводится пред нами человеком умным, в стольких местах пьесы кажется таким серьезным? Не спускается ли он до чего-то чрезмерно комического и слишком утрированного в пятом акте, когда высказывает Агнессе пыл своей любви странными закатываниями глаз, смешными вздохами, слезами, над которыми все смеются.

Маркиз.Parbleu! Чудесно.

Климен.Великолепно!

Элиза.Виват, м-сье Лизидас!

Лизида.Я не хочу наскучить, а потому опускаю тысячи других замечаний.

Маркиз.Parbleu! Шевалье. Хорошо тебя отделали.