Ричард Тейлор - Разум убийцы. Как работает мозг тех, кто совершает преступления

Близилось время суда над Шарлоттой, и вот уже младшему исполнился год. Он был почти готов присоединиться к брату в яслях через дорогу. В воскресенье днем я решил засесть за дополнительный отчет по делу. Мне нужно было продолжать гнуть свою линию: синдром жестокого обращения с женщиной не является психиатрическим диагнозом, однако я признавал, что он мог объяснить поступок Шарлотты.

«Если бы суд признал синдром жестокого обращения с женщиной ментальным отклонением… то значительное нарушение вменяемости проявлялось бы как…» – и так далее.

Если говорить об этом отклонении, то повторение цикла насилия со временем могло подорвать веру Шарлотты в себя и привести ее в состояние выученной беспомощности. Она оказалась в смертельно опасной ситуации с Ленни, и, когда дала отпор, последствия были летальными.

О синдроме жестокого обращения с женщиной можно говорить лишь в том случае, если жертва прошла этот цикл хотя бы один раз и у нее появились следующие симптомы: низкая самооценка, привычка во всем винить себя, страх, подозрительное отношение и «утрата веры в возможность перемен».

В США уголовное право отличается в юрисдикциях разных штатов, однако обычно различают убийства разных уровней тяжести: первой степени, то есть умышленное и спланированное; второй степени, умышленное, но не спланированное; третьей степени, то есть любое неправомерное убийство, совершенное во время ненасильственного преступления, по неосторожности или в результате халатности; убийство при смягчающих вину обстоятельствах, которое не считается преступлением и часто совершается полицией (иногда это вызывает споры).

День суда был назначен, и случай Шарлотты отошел на второй план, пока я продолжал заниматься кучей других дел.

Затем у меня появилась возможность передохнуть. Мы с группой коллег поехали в Американскую академию психиатрии и на конференцию по юриспруденции в Ньюпорт-Бич, Калифорния.

Программа мероприятия показалась мне интересной, особенно выступления на следующие темы: «Роль психиатров в делах приговоренных к смертной казни», «Отцеубийство: описание 40 дел» и «Обновленная информация о химической кастрации сексуальных преступников».

Когда самолет набрал высоту и мы полетели над океаном, я понял, что у меня есть семь или восемь часов отдыха, когда меня никто не побеспокоит. На середине полета, однако, я успел отдохнуть и не хотел смотреть второй фильм. Поменявшись местами с другим пассажиром, я сел рядом с коллегой, и мы вместе стали просматривать отчет по делу заключенной из Холлоуэй.

Это было дело Кейтлин Маккласки, которую позднее окрестили Кембриджской черной вдовой. Ее обвинили в отравлении четырех героиновых наркоманов огромными дозами метадона, подмешанными в домашние коктейли. Одно убийство началось с домашней вечеринки в стиле «секс и наркотики». Ближе к концу расследования полиция обнаружила фотографии на непроявленной пленке. Достаточно будет сказать, что героиновая секс-тусовка, которая закончилась убийством, не самое приятное зрелище.

Вердикт: непреднамеренное убийство. Шесть лет лишения свободы.

Судебные психиатры много работают, но когда мы собираемся вместе один-два раза в год на конференциях, то отдыхаем на полную катушку. Не забывайте, что мы хирурги психиатрии (часто с соответствующим чувством юмора) и обожаем ставить диагнозы друг другу. «Он (она) психопат, нарцисс, шизоид… с аутизмом легкой степени». «Его отчеты бесконечны, он за деревьями леса не видит» (это значит, что перфекционизм человека мешает выполнять поставленные задачи).

В прошлом году мы передавали друг другу дела или скрещивали мечи в суде. Несмотря на горячие разногласия, вечер в баре отеля, где проходила конференция, был шансом применить черный юмор и обменяться байками. Думаю, что это форма долговременной релаксации, без которой судебным психиатрам не выжить. Я видел, как коллеги терпели неудачи или даже уходили из профессии, после того как пытались работать в изоляции от мнения окружающих. Коллеги не всегда будут с тобой соглашаться, но, как я уже говорил, принимать во внимание их точку зрения необходимо.

По возвращении в Великобританию я получил письмо от Королевской прокурорской службы, состоявшее из одной строчки. Меня поблагодарили за помощь. Служба приняла заявление подсудимой.

Шарлотту приговорили к пяти годам лишения свободы с возможностью условно-досрочного освобождения через два с половиной года. Позднее апелляционный суд сократил срок до трех лет, и она вышла на свободу.