Ричард Тейлор - Разум убийцы. Как работает мозг тех, кто совершает преступления

Патологическая ложь предполагает сочинение фантастических историй, которое сначала выполняет инструментальную функцию в виде получения преимуществ или повышения престижа. В более тяжелой форме псевдология может превратиться в бунт фантазии: человек начинает обманывать сам себя, а не только других людей.

Уотсон был одиночкой. В детстве он испытывал постоянную злость, подвергался травле и унижениям в школе, как, в принципе, и во взрослом возрасте. У него была хронически низкая самооценка и паранойя, и он создал ложное «я», чтобы выживать в социуме. Вероятно, он был черствым и неэмоциональным, что подтверждают хобби в виде коллекционирования черепов и оружия, а также истязания животных. Потеря работы, расставание с девушкой, злоупотребление наркотиками и попытки семьи и психотерапевта бороться с его ложью, казалось, подтолкнули Уотсона к краю пропасти.

Инцидент с эксгибиционизмом и сообщения его сестры о фотографиях проституток в непристойных позах, найденных в комнате преступника, свидетельствуют об усилении эротических фантазий и девиантного сексуального поведения. Однако доказательства этому появились только много лет спустя.

Поскольку Уотсон был безразличен к чувствам других людей, постоянно проявлял безответственность, не мог поддерживать длительные отношения и был нетерпим к разочарованиям, его случай явно соответствовал критериям расстройства личности с преимущественно антисоциальными особенностями.

Неуместный и глупый смех при описании преступления вкупе с отсутствием раскаяния и бессердечными комментариями о жертве свидетельствовали о психопатии, что подтвердил оценочный лист.

Если в случае Уотсона место преступления говорило о спонтанном и неорганизованном убийстве, то злодеяния Харди были спланированными и организованными. Два этих дела хорошо иллюстрируют два типа «убийств на почве сексуального садизма», описанных Роном Хейзелвудом и Джоном Дугласом из ФБР. Они провели серию детальных опросов 36 осужденных убийц, совершивших преступления на сексуальной почве, включая Теда Банди и Эдмунда Кемпера. Первого позднее казнили, после того как признали виновным в совершении нескольких преступлений, хотя на самом деле он был связан более чем с 30 убийствами. Кемпер, серийный убийца и некрофил, провел несколько лет в заключении, а затем был освобожден по решению психиатров. После выхода из тюрьмы он продолжил убивать.

Места спланированных и неорганизованных преступлений отличаются. Организованный убийца, например Харди, все планирует и контролирует, и это позднее находит отражение в том, что обнаружит полиция. Он часто применяет вербальный подход к жертвам и имеет интеллект выше среднего. Инженер Харди явно заманивал жертв в свою квартиру. Неорганизованные убийцы, такие как Уотсон, напротив, совершают преступление сгоряча, ничего не планируя и не обдумывая. Для умерщвления жертвы они используют подручные предметы, например кирпич. Неорганизованные убийцы обычно менее умны и социально некомпетентны.

Как бы то ни было, классификация преступлений, принятая в ФБР, не интересовала Олд-Бейли. По нашему с Йеном мнению, у нас было достаточно доказательств, чтобы предположить, что психическое состояние Уотсона в момент убийства соответствовало критериям отклонения от нормы, а именно антисоциальному расстройству личности с психопатическими чертами. Судье и присяжным предстояло решить, означало ли это отклонение ограниченную вменяемость. Позднее закон изменился и на эксперта была возложена большая ответственность в плане вынесения приговора. Специалисты могут выражать свое мнение, но окончательное решение должны принимать присяжные.

Я представил свой отчет адвокатам. Поскольку это было уголовное, а не хорошо оплачиваемое гражданское дело, никаких досудебных встреч с юристами не было и мы не пили чай с печеньем в их шикарных кабинетах. Обсуждение ограничилось часом приглушенных разговоров за круглым столом в зале с высоким куполообразным потолком с изображениями «Блица» [23]. Этот зал находился в старой части здания Олд-Бейли, построенной в 1907 году.

Олд-Бейли, или Центральный уголовный суд, основан на истории и авторитете в равной мере. Он построен на месте печально известной Ньюгейтской тюрьмы. Даже более новая пристройка 1973 года возведена из твердого каррарского мрамора, а ее перила сделаны в виде перевернутых медных мечей правосудия. В 18 залах судебных заседаний слушается более 150 дел об убийствах и других громких уголовных преступлений в год.