Ричард Тейлор - Разум убийцы. Как работает мозг тех, кто совершает преступления

Итак, независимо от наличия генов, связанных с антисоциальным поведением в будущем, на результат оказывал влияние ранний опыт, а именно первые полтора года жизни рядом с главным опекуном, матерью.

Иными словами, воспитание могло существенно менять природу – и наоборот.

Это касается молодых антисоциальных людей, которые нападают друг на друга с ножами; мужчин и женщин, умерщвляющих своих интимных партнеров; тех, кто совершает подобное преступление под действием алкоголя или наркотиков; и тех, кто убивает в результате жестокого экстремизма. Их действия хотя бы частично объясняются взаимодействием с матерью в раннем возрасте. По этой причине целью лечения многих убийц является смягчение или устранение последствий неприятных детских воспоминаний. Нельзя забывать, что у заключенного могут присутствовать врожденные биологические факторы, усложняющие процесс лечения.

Мои пациенты-преступники часто имеют межличностные проблемы, которые не вписываются в стандартные рамки психиатрической диагностики. Одной из них является расстройство привязанности, о котором шла речь выше. Если бы мне пришлось выбрать одну тему, связывающую многие типы убийств, вот она: исследования показали, что насильственные преступления тесно связаны с нарушением привязанности [63].

Теории привязанности основаны на работе психиатра Джона Боулби, изучившего положительные связи между детьми и их матерями, которые он назвал надежной базой. Впоследствии его взгляды были подтверждены обширными экспериментальными исследованиями с участием маленьких детей, организованными Мэри Эйнсворт [64] и другими учеными. Считается, что прочная связь с родителем или опекуном – это эволюционная необходимость, поскольку она позволяет безопасно управлять состоянием ребенка в ответ на угрозу. Ранняя привязанность отражается на отношениях во взрослой жизни и влияет на способность человека справляться со стрессом.

У младенцев развивается крепкая связь с родителем или опекуном. Они используют этого человека как основу для изучения окружающей среды и источник утешения при тревоге или угрозе. Привязанные к ребенку взрослые ценят эти отношения, стремятся оказать поддержку и помогают справиться с неприятными чувствами. У преступников и людей с различными психическими расстройствами часто имеется расстройство привязанности, которое приводит к нарушению способности контролировать эмоции и чрезмерному страху разочароваться в отношениях [65]. Иногда это означает, что пациенты могут быть равнодушны к попыткам персонала оказать им помощь, потому что в детстве они не привыкли к такой поддержке.

Есть структурированные опросники, которые позволяют выявить эти проблемы и продумать лечение. В качестве примера можно привести следующие вопросы: «Можете ли вы вспомнить ситуацию, когда вы стали объектом жестокого обращения, были отвергнуты, расстроены, вам причинили физическую боль?»

«Я не знаю, могу ли я рассчитывать, что другие люди будут рядом, когда мне понадобится помощь, да или нет?»

Нетрудно представить, как бы ответила на эти вопросы Шарлотта, убившая своего жестокого партнера Ленни. В детстве она подвергалась жестокому обращению со стороны отчима, в то время как ее мать была занята другими вещами и не могла ее защитить.

Многие методы лечения убийц применимы как к тем, кто находится в тюрьме, так и к тем, кто пребывает в психиатрической больнице с усиленным наблюдением. Хотя представители обеих групп могут иметь расстройство личности или быть наркозависимыми, «билет» в клинику обычно достается только тем, кто совершил убийство в состоянии психоза.

Все преступники в некоторой степени уникальны, но я могу разделить своих пациентов, совершивших убийство в состоянии психоза, на три большие группы. В первую входят те, кто вел «нормальный» образ до начала расстройства, быстро реагирует на антипсихотические препараты, участвует в лечении и в короткие сроки достигает прогресса. В качестве примера можно привести Джонатана Брукса из седьмой главы.

Ко второй группе принадлежат люди, которые находились в состоянии психоза задолго до убийства. Часто лечение идет плохо, а прогресс достигается медленно и с большими усилиями. Для многих из них возвращение в общество небезопасно.

В последнюю группу входят пациенты с тремя диагнозами, и она самая многочисленная. Под этим я имею в виду сочетание расстройства личности, наркозависимости и психоза.