Сара Экель - Не в активном поиске. Книга для тех, кому руководства по отношениям не помогли

Учитель, межконфессиональный проповедник по имени Фрэнк Джуд Боччио, велел принять позу бабочки — колени согнуты, ступни прижаты друг к другу — и наклон вперед, прижав ноги как можно ближе к полу. «У вас могут появиться ощущения в бедрах, — предупредил он. — Предлагаю не называть их болью. Просто позвольте себе почувствовать их, никак не оценивая».

Я сразу же поняла: если я не буду сопротивляться жжению и просто позволю этому ощущению быть, не добавляя мысль «Фу, ненавижу это упражнение. Когда мы уже закончим?», оно окажется не таким уж плохим. Проблема была не в боли, а в мыслях о боли.

В конце занятия Фрэнк попросил нас поразмыслить о чем-нибудь, что вызывало неприятные эмоции, и обратить внимание на то, какие ощущения в теле это провоцирует. Затем предложил отнестись к этому чувству с тем же безоценочным любопытством, с которым мы отнеслись к ощущениям в бедрах.

Так я впервые познакомилась с медитацией осознанности, стратегией преодоления, которую преподают не только мистики и учителя йоги, но и лучшие больницы США, такие как Центр имени Слоуна-Кеттеринга, Клиника Мэйо, а также Университет Массачусетса, где впервые в доказательной медицине использовали подходы, основанные на осознанности.

Я записалась в класс по медитации Фрэнка и быстро поняла, что боль, которую я испытывала теми холодными зимними вечерами, не была просто одиночеством. Я добавляла к нему немало оценочных суждений. Это чувство заставило меня ощущать себя лузером, неудачницей, изгоем. Добавляя их, я удваивала, утраивала или даже учетверяла боль.

Многие считают, будто медитация не связана с мыслительным процессом. На самом деле настоящий процесс заключается в том, чтобы замечать подобные мысли, смотреть на них со стороны и анализировать саундтрек своего разума. Я быстро поняла, что мой внутренний диалог проходил примерно так: «Почему у меня такая жизнь? Когда все изменится? Почему я не могу никого найти? Почему не могу научиться быть счастливой в одиночестве? Меган тоже одна, но ей это нравится. Почему я не могу быть такой? Что со мной не так?» И так до бесконечности.

Говоря словами буддийской монахини Пемы Чодрон, я «пыталась потушить пожар керосином». И превратила пламя газовой горелки в пекло ада.

Постепенно я научилась обращать внимание только на боль, лежавшую в основе моих страданий: на одиночество. Я научилась говорить: «Мне сейчас одиноко. Это нормально. Всем бывает одиноко». Когда стискивало в груди, я относилась к этому, как и следовало: нейтральное, временное ощущение, с которым все знакомы, вроде гриппа. Я думала о своем дискомфорте так же, как профессиональный атлет, чувствующий жжение.

Вернемся к субботнему вечеру: сидеть дома и чувствовать боль — не самый приятный способ проводить время. И конечно, проблема изоляции так и не была решена. Телефон не зазвонил вдруг с потрясающим приглашением или сообщением, словно парень, по которому я тосковала, попросил мой мейл. Улицы за окном были такими же ледяными и темными. Но когда я перестала раздувать пламя — «Почему он не позвонил?», «Почему я такая неудачница?» — оно постепенно затухло.

Несколько лет назад моя подруга Кэтлин пошла на свидание с парнем, который заказал «Ширли Темпл». Он был очень мил, но встреча ничем ей не запомнилась, если не считать коктейля для маленьких девочек. Кэтлин подумала, что это забавная деталь, и поделилась ею с подругой.

Та взорвалась: «Он мог бы быть любовью всей твоей жизни! А ты психуешь из-за какого-то там коктейля!»

Конечно, Кэтлин почувствовала себя ужасно. Она думала, что рассказывает очередную дурацкую историю с любовного фронта, а вместо этого продемонстрировала неспособность подобрать пару. Вот еще одно доказательство ее безнадежности — паталогическая разборчивость помешает когда-нибудь обрести любовь.

Вы. Слишком. Разборчивы. Когда я спрашивала женщин, что называли причиной их одиночества друзья и семья, эта фраза лидировала с большим отрывом. Безопасный аргумент, ведь его довольно трудно опровергнуть. Пусть вчера вечером тот парень и был скучным или хвастливым. Кто знает, сегодня вечером он может оказаться очаровательным. Если нагрубил официантке, то, наверное, у него был тяжелый день. Дайте ему еще один шанс! Еще один шанс! — звучит весьма разумно.

— Так ты хочешь, чтобы я довольствовалась тем, что есть? — как-то раз раздраженно спросила я у подруги. — Ты так поступила?