Мэг Джей - Сверхнормальные

Согласно исследованию по изучению взаимосвязи между жизненными трудностями [47], проведенному в 2004 году, 80 процентов детей, в чьей жизни была хоть одна серьезная проблема, подвергались воздействию по меньшей мере еще одной, а 50 процентов — еще трех и более.

Кроме того, самые распространенные трудности раннего периода развития человека — это не разовые события, они влияют на нашу жизнь снова и снова. Иными словами, наиболее распространены не «травмы, вызванные шоком» [48] — мы используем термин психоаналитика Эрнста Криса, — а «травмы, вызванные стрессом» [49], которые продолжительное время тяжким бременем лежат сначала на ребенке, а затем на ребенке, ставшем взрослым. Именно их психоаналитик Масуд Хан назвал кумулятивными травмами [50]; это проблемы, которые накапливаются на протяжении всего детства, и их вредное влияние достигает апогея уже во взрослом возрасте; а воздействуют они, как пишет Хан, «только кумулятивно и ретроспективно» [51].

Таким образом, большинство негативных событий в детстве по-настоящему опасны не из-за их гигантского масштаба, а скорее из-за повседневного изнуряющего влияния на жизнь ребенка, формирование его организма и психики [52]. Негативный опыт «проникает под кожу» [53]в виде явления, сегодня широко известного как токсический, или хронический стресс [54]. Хронический стресс наносит вред во многом так же, как это происходит при многократных ударах по голове. Например, если футболист получает достаточно сильный удар по голове один раз и теряет сознание от сотрясения мозга, то судья вмешивается и останавливает матч. Но если игрок получает менее сильный удар, чаще всего никто не видит в этом ничего страшного, и футболиста отправляют на поле. Однако, как выяснили неврологи, эффект ударов, сильных и слабых, имеет обыкновение накапливаться [55].

В 2011 году Роберт Блок, бывший президент Американской академии педиатрии, свидетельствуя перед подкомитетом Сената по делам семьи и детей, сказал, что негативный детский опыт, «возможно, является главной причиной плохого здоровья взрослых американцев» [56]. Это объясняется тем, что хронический стресс делает нас уязвимыми для любых недугов — от язвы желудка и депрессии до рака и аутоиммунных заболеваний [57]. И психологически устойчивые дети и взрослые, безусловно, не защищены от этого. Они могут успешнее других бороться с серьезными проблемами — им лучше удается правильно «скомпоновать» свою жизнь, несмотря на невзгоды, — но вот в чем загвоздка: сама эта борьба тоже предполагает сильный стресс.

В статье под названием «Почему успех наперекор обстоятельствам ведет к болезням» [58], опубликованной в 2017 году в New York Times, кратко описывалась работа исследователей, изучавших людей с устойчивой психикой — тех, кто успешно преодолевал последствия негативного детского опыта. Согласно данным исследования, когда участники охотнее соглашались с заявлениями вроде: «Когда дела идут не так, как я хочу, это только побуждает меня трудиться еще усерднее» или «Я всегда чувствовал, что способен добиться в жизни очень многого из того, чего хочу достичь», — повышалась вероятность того, что это негативно скажется на их здоровье. Один из исследователей даже предположил, что в плане здоровья психологическая устойчивость защищает нас не более чем на уровне кожи [59].

Итак, прошло почти пятьдесят лет после случайного «открытия» учеными такого явления, как психологическая устойчивость. То, что начиналось как изучение небольшой группы необычных детей с целью выявления их сверхспособностей и суперсилы, превратилось в проект, который хоть и не давал простых ответов, тем не менее позволил выявить весьма важные факты. Во-первых, людей, которые сталкиваются с неблагоприятными обстоятельствами в самом начале жизненного пути, больше, чем тех, кто с ними не сталкивается. Во-вторых, чтобы сопротивляться негативному детскому опыту, многие из нас используют самые обычные силы и ресурсы, имеющиеся в нашем распоряжении, — и некоторые с триумфом побеждают в этой борьбе. В-третьих, такие победы почти никогда не бывают легкими или решительными, как часто кажется со стороны. Конечно, в наши дни уже мало кто относится к психологически устойчивым детям как с супердетям — неуязвимым, непобедимым или сверхъестественным существам — но, возможно, ранние исследователи были в чем-то правы, сравнивая их с супергероями, ведь — не будем об этом забывать — супергерои, как правило, весьма сложные и неоднозначные персонажи.