Джоэл Норрис - Говорят серийные убийцы. Пять историй маньяков

Откуда берутся серийные убийцы? Отчего возникает их чудовищная жестокость? Почему убийцу вроде Теда Банди так трудно поймать? Почему Генри Ли Люкасу удавалось ускользать от полиции более десяти лет, переезжать из штата в штат, оставляя за собой десятки тел, закопанных в землю? Почему Карлтон Гэри, Чулочный душитель из Колумбуса, признается, что присутствовал при всех виннтонских убийствах, но по сей день настаивает на том, что убивал кто-то другой, называя вымышленного убийцу одной из своих кличек? Может быть, эти убийцы – суперпреступники, способные обводить полицию вокруг пальца на каждом шагу? Или сама природа их преступлений настолько отлична от остальных известных типов убийств, что не поддается контролю местных сил правопорядка?

К несчастью для нас, серийное убийство принципиально отличается от других преступлений. Этот факт лишь недавно признали полиция, ФБР, суды, медики и все правительственные инстанции. В основе большинства нарушений закона лежат определенные, доступные пониманию мотивы. Драка двух мужчин внезапно превращается в убийство, как только один из них достает пистолет. В жестокой ссоре любовники начинают наносить друг другу удары, пока какой-то из них не окажется смертельным. Взломщик, орудующий в доме или магазине, застывает как вкопанный, когда включается свет и его застают врасплох, и вдруг стреляет в первого попавшегося ему на глаза. Или насилием завершается семейный скандал. Полиции бывает достаточно дня, а то и нескольких часов, чтобы раскрыть любой подобный случай. Мотивы – налицо. Жертвы определенно связаны с убийцей, а тот настолько переполнен раскаянием, так мучится сознанием своей вины, что задержать его не составляет труда. Кроме того, значительную часть убийств совершают «новички». Они почти не обладают навыками, необходимыми для того, чтобы скрыться. Единственное, на что они способны, – в панике убежать, предварительно засыпав место преступления ключами к его разгадке и уликами, оставив кучу свидетелей. Они думают, что если будут бежать достаточно быстро и долго, то в конце концов окажутся в безопасности. Однако в итоге бремя содеянного заставляет их остановиться и выдать себя. Если бы они были чуть опытнее или заранее планировали путь к отступлению и приготовили себе укрытие, возможно, им удалось бы отсидеться, пока о них забудут, и внимание сотрудников отдела убийств, у которых всегда уйма работы, переключилось бы на новые преступления.

Выследить вооруженных грабителей, совершающих убийство, тоже довольно просто. Те, кто переезжает из штата в штат, оставляют следы, и, если к делу подключится ФБР, скорый арест им гарантирован. В случае заказных убийств – гангстерских разборок, политических убийств – мотивы бывают вполне ясны, и полиции остается лишь найти исполнителя и закрыть дело.

Даже массовые убийцы не похожи на серийных. Первых почти всегда задерживает полиция. Приведу в пример Джеймса Хьюберти, убившего свыше двадцати пяти человек в лос-анджелесском «Макдональдсе»; Ричарда Спека, на счету которой семь медсестер из Чикаго; Чарльза Уитмэна, двадцать лет назад расстрелявшего десять человек с башни здания Техасского университета; Хуана Гонсалеса, учинившего расправу на пароме в Стейтен-Айленд, расчищая себе путь среди людей, праздновавших День независимости. Они отличаются от серийных убийц тем, что имеют менее убедительный камуфляж нормальности. По утверждению ряда экспертов, по сравнению с серийными, массовые убийцы более склонны к проявлению явных патологических психоневрологических симптомов, которые легко диагностировать. Кстати, сейчас в разных городах страны заведено несколько судебных дел, в которых истцы настаивают, что больницы, выписавшие будущих массовых убийц перед совершением ими тягчайших актов жестокости, должны нести ответственность за ущерб, нанесенный этими людьми.

Серийный убийца – совершенно иной преступник. Во-первых, он опытен и искушен в своих действиях, он способен скрываться под маской общественно приемлемого поведения. Не следует забывать, что наиболее закоренелые серийные убийцы занимались преступлениями по многу лет. Убийство было у них отрепетировано и продумано до мелочей, мечты о нем, как сексуальная фантазия, многократно прокручивались в голове. На пути серийного убийцы попадались буквально тысячи потенциальных жертв, которые неведомо для себя становились актерами в его внутренней психологической драме.