Фрэнк Сесно - Как узнать всё, что нужно, задавая правильные вопросы

С Бетти меня познакомил товарищ, после того как я сказал ему, что хотел бы узнать, как психоаналитики используют эмпатические вопросы, чтобы выявить и преодолеть проблемы их пациентов. Мой товарищ недавно переживал тяжелые времена, и Бетти стала его спасительницей. По его словам, она слушала, направляла и проявляла эмпатию. Она не судила. Она вытащила его из скорлупы и помогла глубоко проанализировать его собственный жизненный опыт. Она помогла ему раскрыть тайны, которые он хранил от себя самого, и он смог снова включиться в полноценную жизнь и вернуться на правильный путь. При этом она всегда сохраняла доверительную дистанцию.

Мне хотелось узнать, как все мы можем использовать те же методики в наших расспросах. Чему мы можем научиться у эмпатического психотерапевта, чтобы задавать вопросы более эффективно?

Бетти родилась в большой итальянской семье, выросла в Нью-Джерси. Ее отец был химиком, мать — домохозяйкой. С детства она жила среди традиций, вкусов и запахов Южной Италии. В доме всегда было людно, и стол всегда ломился от вкусной еды. Вся семья увлекалась музыкой. Каждый на чем-нибудь играл. Отец и братья — на скрипке, мать и сестра — на фортепиано, кое-кто пел, Бетти рано научилась играть на фортепиано. Когда ей исполнилось девять, она уже выступала на сцене. Говорили, что ей стоит пойти в Джульярдскую школу [3] Одно из крупнейших американских высших учебных заведений в области искусства и музыки. — Здесь и далее прим. ред . и делать музыкальную карьеру. Но ее всегда влекло к людям.

Когда Бетти было одиннадцать, она наблюдала, как умирает ее дедушка. Ее мать дежурила у его постели, а Бетти крутилась неподалеку. Девочка видела, с какой «любовью и отвагой» ее мать поддерживала страдающего от боли старика. Бетти сочла это своим призванием и начала с волонтерской работы в больнице. Затем она поступила в школу медсестер, получила степень магистра в сфере общественной деятельности и начала изучать терапию проблем брака и семьи. Ее первой работой стали групповые сеансы психотерапии для взрослых в Психиатрическом институте Восточной Пенсильвании. Когда ее мужа приняли в докторантуру Университета Северной Каролины, Бетти поехала с ним, устроилась на кафедру психиатрии и начала заниматься клинической практикой. Спустя несколько лет она открыла собственный кабинет и стала частным психоаналитиком.

Современная семья постоянно меняется, и вместе с ней меняется практика Бетти. Она работает как с гетеросексуальными, так и с гомосексуальными парами. Всех она выслушивает одинаково внимательно, и, хотя ее взгляд все время направлен на собеседника, в нем никогда нет осуждения. Она повидала всякое: тревожные состояния, депрессии, проблемы с родителями и детьми, зависимость и трагедии. Бетти тактична и уверенна. Она говорит, что ее метод в общении с пациентами — точность формулировок и целенаправленность.

«У меня очень широкое понимание того, что такое отношения и семья», — объясняет она. Она задает вопросы, чтобы узнать что-то и заставить своих пациентов разговориться.

Что причиняет вам боль?

Что вас тревожит?

Что вы уже пробовали сделать?

Бетти получает удовольствие от того, что помогает людям, направляет их и дает советы, чтобы им было легче разобраться в себе. Ее цель, как она сама объясняет, «подтолкнуть их к сочувствию и эмпатии к себе самим. Это очень важная часть процесса излечения».

Свои сеансы Бетти часто начинает с простого вопроса, который требует развернутого ответа и как бы предлагает человеку выговориться.

Что привело вас сюда?

Потом она слушает. Она выслушивает, как пациент формулирует свою проблему или рассказывает о своих трудностях. Она «слушает» глазами, стараясь заметить сигналы и признаки стресса или тревожности. Цвет лица у человека может измениться. Нос может покраснеть. Выражение лица может стать таким, как будто пациент едва сдерживает слезы. И тогда она спрашивает:

Что вы чувствуете прямо сейчас?

Вам грустно?

Некоторые говорят «да». Некоторые плачут. Возникает очень сильный момент близости.

«Иногда люди говорят, что им все время хотелось плакать, но они не могли. Или что у них не было доступа к этой эмоции. Или… что они не могли ни плакать, ни нормально спать». Бетти верит, что такие моменты очень ценны как для психоаналитика, так и для пациента. «Это признание пациентом того, что здесь он чувствует себя в безопасности, — говорит она, — что здесь он не боится быть слабым, не боится раскрыться перед вами и перед собой».