Кристин Хасслер - Манифест двадцатилетних

Только на втором курсе университета я поняла, что окружила себя невидимой стеной, защищающей меня от любых эмоций. Все эти годы я внушала себе: «Родители развелись, но со мной все в порядке». Говоря «в порядке», я имела в виду, что по-прежнему хорошо учусь и не занимаюсь глупостями. В реальности же я была совсем не в порядке. Тогда я не понимала, что эмоциональная травма может проявляться по-разному. Та защита от болезненных эмоций, которая сформировалась у меня еще в детстве, превратила меня в женщину, не готовую ни с кем делиться чувствами. Мне казалось, что я недостойна любви, я боялась, что любой партнер меня быстро бросит. С друзьями я была ревнивой и вела себя как собственница. В романтических отношениях — ну, их попросту не было, потому что я никого никогда не подпускала близко.

И хотя мне очень хотелось близких отношений, их у меня не было. Почему?

Может, потому что я слишком толстая, слишком высокая, слишком много умничаю, слишком красива, категорична, родилась в смешанном браке, слишком тихая или неопытная? Может, я просто живу не в том городе, или редко хожу на вечеринки, или лет мне маловато, или я хожу не туда, не с теми людьми или не в то время?

О чем бы я ни начинала говорить, к примеру с бабушкой, разговор быстро переходил на обсуждение того, встречаюсь ли я с кем-нибудь. Мама моей лучшей подруги удивлялась, почему я ни с кем не встречаюсь, хотя «такая симпатичная». Приятели подруг то и дело спрашивали, почему я одна. Иначе говоря, мысль была понятна: я обязана с кем-то встречаться. Почему же я этого не делаю? « Не волнуйся , — успокаивали меня, — все придет в свое время ».

А если не придет? Тогда что?

Чтобы ответить на этот вопрос, мне пришлось тщательно разобраться в том, что вообще такое иметь бойфренда. Что это значит лично для меня? Любовь и секс? У меня полно друзей, родных, коллег, однокурсников, которые меня любят и эмоционально поддерживают. И вибратор я купила. Что я могу получить от романтических отношений такого, чего у меня нет сейчас? И как только я прекратила поток вопросов в собственной голове, я смогла услышать ответ.

Мне хотелось встретить мужчину, который «исправил» бы меня. Мне нужна была любовь, которая меня изменит. Бесконечная настоящая любовь. Идеальная. Я хотела, чтобы нашелся мужчина, который своей любовью ко мне залечил бы мои душевные раны. Он должен быть готов принять мое упрямство. Оценить мои полные ноги. Я хотела встретить мужчину, которому могла бы довериться.

Воображаемый бойфренд должен был любить меня безусловной любовью, принимать меня, во всем быть на моей стороне. А если он так и не появится? Смогу ли прожить жизнь безо всего этого? Ответ отрицательный, и раньше, и сейчас: такая уж я.

Если я хочу, чтобы кто-то полюбил мои полные ноги, я должна сама их полюбить. Если я ищу того, кто смирится с моим упрямством, я должна первым делом принять его сама. Никто кроме меня не излечит мою боль. Как я могу думать, что мужчина меня полюбит, если я сама себя не люблю?

Я должна найти силы в себе — но это не значит, что я обязана оставаться в одиночестве. Осознав, что я замкнута в рамках собственных эмоциональных барьеров, я обретаю возможность постепенно их разрушить. Я учусь принимать свои эмоции и все в большей степени готова ими делиться. В результате общение налаживается, я чувствую себя увереннее. Есть лишь одно, что не меняется и не изменится до конца моей жизни: это женщина внутри меня, которую я люблю, и эта любовь будет со мной всегда.

Научившись комфортно чувствовать себя в одиночестве, человек не обязательно в итоге вступает в серьезные отношения. Этот путь завершается тем же, чем заканчивается история Эйлин: человек обретает способность понять и принять себя. Если вы достаточно пристально вглядитесь в собственную жизнь, то сможете заметить негативные шаблоны мышления и поведения, мешающие создавать и развивать близкие отношения. Важно позволить эмоциям, которые вы долгое время подавляли, выйти наружу, потом признать их, понять и пережить. Эйлин нашла в себе достаточно оптимизма, как только осознала, что сама может управлять собственной жизнью.

Я читала историю Эйлин в самолете, по пути в Нэшвилл, где должна была выступать перед студентками. Минут через двадцать после взлета я встала, чтобы сходить в туалет, а вернувшись, обнаружила около своего места какую-то суету. Моей сосед, мужчина лет тридцати, вполне здорового вида, почувствовал, что у него немеют ноги и правая сторона тела. Он вызвал стюардессу. К счастью, на борту были и врач, и медсестра, и примерно через полчаса чувствительность начала возвращаться: он мог пошевелить ногами, и правая часть лица ожила. Но врач настоятельно рекомендовал ему как можно быстрее проконсультироваться со специалистом, так как подобное онемение может быть признаком серьезных проблем.