Мысль называется обычно глубокой, когда за высказанным она раскрывает много невысказанного и сразу позволяет понять вещи, для усвоения которых потребовалось бы прочесть множество книг.
Флор излагает в немногих словах все ошибки Ганнибала. "В то время, как он мог, — говорит этот писатель, — воспользоваться победой, он предпочел наслаждаться ее плодами:
Тот же автор дает нам представление обо всей Македонской войне, утверждая: "Войти в Македонию — значило победить: Он рисует всю жизнь Сципиона, говоря об его юности:
"Здесь растет Сципион на погибель Африки
И вам кажется, что вы видите, как растет ребенок, чтобы стать исполином.
— Наконец, он показывает нам благородство характера Ганнибала, положение, существовавшее в мире. и все величие римского народа, говоря: "Изгнанный из Африки Ганнибал по всему свету искал врага римскому народу:
Недостаточно показать нам большое количество предметов, необходимо показывать их в известном порядке, ибо тогда мы вспоминаем о виденном, начинаем представлять то, что увидим, и бываем счастливы размахом своей мысли и своей проницательностью. Но, когда нам показывают произведение, где нет порядка, мы чувствуем, как ежеминутно нарушается и тог порядок, который сами стремимся туда внести. Последовательность, созданная автором, и та, которую создаем мы, приходят в столкновение. Мы ничего не запоминаем, ничего не предвидим. Мы унижены разбродом своих мыслей и той пустотой, которая получается в результате, испытываем ненужное утомление и не в состоянии получить никакого удовольствия. Вот почему всегда следует упорядочить даже самый беспорядок, если цель заключается не в том, чтобы его показать или выразить. Так живописцы располагают группами изображаемые фигуры, в частности, баталисты помещают на переднем плане картины ясно выделяющиеся фигуры, а на заднем плане, в глубине, дают хаотическое смешение предметов и тел.
Об удовольствиях разнообразия
В предметах нужен порядок, но нужно также и разнообразие, иначе душа томится, так как похожие предметы кажутся ей одинаковыми, и мы не испытываем ни малейшего удовольствия, если показанная нам часть картины похожа на ту, которую мы видели ранее, ибо она не даст нам впечатления новизны. И-так как красота произведений искусства, являющаяся отражением красоты природы, заключается только в том удовольствии, которое она нам доставляет, необходимо внести в это удовольствие возможно больше разнообразия. Необходимо показывать душе предметы, которые она не видела, чтобы возбуждаемое в ней чувство отличалось от того, которое она только что испытала.
Так, например, повести нравятся нам разнообразием сюжетов, романы — разнообразием чудесных событий, театральные пьесы — разнообразием страстей; люди же, способные учить других, всячески стараются избегать монотонности изложения.
Длительное однообразие делает все невыносимым: одинаковое построение периодов в речи производит гнетущее впечатление, однообразие размера и рифм вносит скуку в длинную поэму. Если от Москвы до Петербурга действительно провели знаменитую дорогу, то путешественник, едущий между двумя рядами ее деревьев, должен погибать от скуки; а тот, кто долго путешествовал по Альпам, спустится в долину пресыщенный самыми живописными ландшафтами, самыми очаровательными видами." Душа любит разнообразие, но, как мы уже говорили, любит его лишь потому, что она создана видеть и познавать; необходимо, следовательно, чтобы она могла видеть, а разнообразие этому способствовало бы. Иными словами, необходим предмет, достаточно простой, чтобы его легко было воспринять, и достаточно разнообразный, чтобы своим видом доставлять удовольствие.
Некоторые предметы только кажутся разнообразными, а на самом деле не таковы, другие, наоборот, при кажущемся однообразии очень разнообразны.
Готическая архитектура кажется очень разнообразной, но нагромождение мелких орнаментов утомляет глаз: мы не можем отличить один орнамент от другого, а их количество не позволяет сосредоточить внимание на каком-нибудь из них. Таким образом, эта архитектура производит неприятное впечатление именно в тех деталях, которые призваны ее украшать.
Здание готического стиля — своего рода загадка: при виде его мы испытываем то же замешательство, что и при чтении неясно написанной поэмы.
Напротив, греческая архитектура кажется однообразной, но так как она обладает нужными элементами и в нужном количестве, мы видим как раз то, что можем воспринять без утомления и скуки; следовательно, этой архитектуре присуще то разнообразие, которое позволяет созерцать ее с удовольствием.
Читать дальше