Шэрон Бегли - Не могу остановиться - Откуда берутся навязчивые состояния и как от них избавиться

Надеюсь, главное, что вы вынесли из этой книги, — это осознание, что между психическим расстройством и нормальностью нет четкой границы. Многие психиатры на основании этого факта утверждают, что критерии нормы занижены, и немало людей, которые должны были бы получить психиатрический диагноз, этого избегают. Исследования, повышающие оценочные показатели распространенности депрессии, посттравматического стресса или синдрома дефицита внимания с гиперактивностью, стремятся не только нагнать страха и выбить больше денег на исследование конкретных заболеваний, но и подспудно внедряют в коллективный разум подозрение, что и другие психические болезни диагностируются не в полном объеме. СМИ подхватывают эту мысль, продуцируют списки «тревожных признаков», позволяющих заподозрить ту или иную душевную болезнь, — и вот психически больных среди нас все больше. Скоро рост числа больных поставит под вопрос само понятие психической нормы.

Эту мысль снова и снова пытаются донести эксперты, противостоящие тенденции к расширению психиатрических диагнозов. Я написала книгу не для того, чтобы присоединить к ним свой голос [60] Лучше всего борьба с ползучей экспансией психиатрических диагнозов описана в изданной в 2015 г. книге психиатра Аллена Фрэнсиса «Как сохранить понятие нормы: инсайдерский бунт против вышедшей из-под контроля психиатрической диагностики, DSM-5, "большой фармы" и патологизации повседневности» (Saving Normal: An Insider's Revolt Against Out-of-Control Psychiatric Diagnosis, DSM-5, Big Pharma, and the Medicalization of Ordinary Life). Подзаголовок говорит сам за себя, и мне остается лишь добавить, что Фрэнсис возглавлял разработку DSM-IV и считал своим моральным долгом загладить свою невольную вину. . Тот факт, что тревожность стала самым распространенным психическим расстройством, представляется поучительным тем из нас, кто не придерживается убеждения, что все вокруг хотя бы немного да больны. Что самое важное, он проливает свет на кажущуюся загадочность компульсивного поведения, за вычетом разве что самых тяжелых форм ОКР и патологического накопительства. Стоит осознать, что именно тревога — перефразируя слова историка медицины Роя Портера, ставшие эпиграфом к введению, — является безумием, которого заслуживает наш век, и все странности и неувязки получают свое объяснение. Компульсивное поведение, на которое толкает нас тревога, принимает самые разные формы, от наведения порядка в ящиках кухонного стола до самых нелепых требований или покупки ненужных вещей, от сохранения каждой мелочи, каждого засохшего цветка из погребального венка до неспособности расстаться со смартфоном из страха пропустить что-то важное, — и все эти усилия направлены на то, чтобы контролировать тревогу. Самое печальное открытие, сделанное мною в процессе подготовки материала и работы над этой книгой, заключается в том, что очень многие поступки мы совершаем не потому, что они приносят нам радость, а исключительно в надежде умерить тревогу. Утешением для меня послужило понимание, что способность компульсивного поведения унимать наши большие и малые тревоги — это один из величайших даров нашего мозга.

Я бесконечно признательна людям, названным и неназванным, которые согласились рассказать мне о своих компульсиях. Они пошли на это в надежде, что другие люди поймут, что ими движет, и почему призыв «просто перестать это делать» не только бесполезен, но и бессердечен. Если мне не удалось этому способствовать, это всецело моя вина. Также я выражаю огромную благодарность психологам, психиатрам, неврологам и нейроученым, терпеливо объяснявшим мне суть своих экспериментов и не выставлявшим меня за дверь своих кабинетов, когда я в сотый раз спрашивала, что отличает компульсивное поведение от зависимого или импульсивного. Наконец, я хотела бы поблагодарить всех, кто помогал мне как в самом начале, так и в самом конце работы над этой книгой. Спасибо Дугласу Мэйну, который помог подобрать достаточно научного материала, чтобы я была уверена, что пишу книгу именно о компульсиях, — с его помощью я смогла подготовить заявку, ставшую основой этой книги. Спасибо и моему редактору Карин Маркус за то, что книга, которую вы прочли, оказалась намного лучше рукописи, представленной мною в издательство.

От лат. compello — «принуждаю». — Прим. пер.