Ичиро Кишими - Смелость не нравиться. Как полюбить себя, найти свое призвание и выбрать счастье

ЮНОША: Это экстремальный пример; в повседневной жизни все по-другому.

ФИЛОСОФ: Нет, все точно так же.

ЮНОША: Что – так же? Постарайся привести пример из повседневной жизни. Если не сможешь, я не соглашусь с тобой.

ФИЛОСОФ: Хорошо. Когда мы смотрим на других людей, то склонны выдумывать идеальный образ самих себя, на основании которого выносим суждения. К примеру, представь ребенка, который никогда не противоречит родителям, прекрасно учится, поступает в хороший университет, а потом устраивается на работу в крупную компанию. Некоторые родители сравнивают своего ребенка с этим идеальным образом – хотя чаще всего это несбыточная фантазия, – а потом жалуются и выражают свое разочарование. Они видят в идеализированном образе свой эталон, а потом начинают разочарованно откусывать по кусочку от идеала. Это поистине «оценочный» образ мышления. Вместо этого родители должны воздерживаться от сравнения своего ребенка с кем-то еще, видеть его таким, какой он есть, и радоваться его существованию. Вместо снятия баллов с идеализированного образа, нужно отсчитывать от нуля.

ЮНОША: Хорошо, но я бы сказал, что это идеализированный подход. Ты утверждаешь, что, даже если ребенок не ходит в школу и не устраивается на работу, а замыкается в себе и остается дома, нужно все равно выражать ему благодарность и говорить «спасибо»?

ФИЛОСОФ: Разумеется. Предположим, твой юный затворник помог тебе вымыть тарелки после завтрака. Если ты скажешь: «Хватит уже, отправляйся в школу», то используешь преставление родителей об идеальном ребенке. При таком отношении он вряд ли снова захочет помогать тебе. Но если ты скажешь простое «спасибо», то ребенок сможет почувствовать свою ценность и сделать шаг вперед.

ЮНОША: Это абсолютное лицемерие! Какие-то фарисейские бредни, похожие на «братскую любовь», о которой толкуют христиане. Чувство общности, горизонтальные отношения, благодарность за существование… Кто может поверить в такие вещи?

ФИЛОСОФ: Что касается чувства общности, то был человек, который задал Адлеру похожий вопрос. Философ ответил так: «Кто-то должен начать дело. Другие люди могут не присоединиться к нему, но это тебя не касается. Мой совет таков: ты должен попробовать, и неважно, поддержат ли тебя другие люди». Я советую сделать то же самое.

ЮНОША: Я должен попробовать?

ФИЛОСОФ: Именно так. Безотносительно того, станут ли другие помогать тебе.

ЮНОША: Хорошо, тогда я снова спрошу тебя. «Люди могут быть кому-то полезны просто своей жизнью и чувствовать свою истинную ценность благодаря своему существованию» – ты это утверждаешь?

ФИЛОСОФ: Да.

ЮНОША: Не знаю, что и сказать. Я живу здесь и сейчас. Это я и никто другой. Тем не менее я не чувствую, что моя жизнь имеет ценность.

ФИЛОСОФ: Ты можешь описать словами, почему это так?

ЮНОША: Полагаю, дело в том, что ты называешь межличностными отношениями. С детства до настоящего времени окружающие постоянно недооценивали меня – особенно мои родители, которые видели во мне жалкое подобие старшего брата. На самом деле они никогда не пытались признать меня таким, какой я есть. Ты говоришь, что человек сам придает себе ценность и достоинство, но это неосуществимая теория. К примеру, в библиотеке, где я работаю, большая часть моих занятий заключается в сортировке возвращенных книг и размещении их на полках. Это рутинная работа, которую может выполнять каждый, и, если я уволюсь, мой начальник без труда найдет мне замену. Во мне нуждаются только ради неквалифицированного труда, и не имеет значения, кто там работает: я, кто-то еще или даже автомат. Я никому не нужен как «тот самый человек». Откуда взять уверенность в себе при таких обстоятельствах? Смог бы ты почувствовать свою ценность?

ФИЛОСОФ: С точки зрения психологии Адлера, ответ очень прост. Прежде всего тебе нужно установить горизонтальные отношения с другим человеком. Начни с кого-то одного; этого будет достаточно.

ЮНОША: Пожалуйста, не считай меня дураком! У меня есть друзья, и я поддерживаю с ними прочные горизонтальные отношения.

ФИЛОСОФ: Несмотря на это, я подозреваю, что ты находишься в вертикальных отношениях со своими родителями, с начальником и коллегами по работе.

ЮНОША: Разумеется, у меня разные отношения с разными людьми. Но так бывает у всех.

ФИЛОСОФ: Это очень важный момент. Строит ли человек горизонтальные отношения или предпочитает вертикальные? Это вопрос жизненного стиля, а люди не так умны, чтобы иметь про запас разные жизненные стили на всякий случай. Иными словами, нельзя оценить человека и решить, будешь ли ты относиться к нему как к равному себе или состоять с ним в иерархических отношениях.