Тара Брах - Радикальное принятие. Как исцелить психологическую травму и посмотреть на свою жизнь взглядом Будды

В качестве одного из инструментов осознанности, который может прорваться сквозь наш транс неполноценности, можно применять самоопрос. Когда мы задаем себе вопросы о своих переживаниях, мы включаем свое внимание. Можно начать со сканирования своего тела, чтобы осознать свои ощущения, особенно в горле, груди и животе, и потом спросить: «Что происходит?» или «Что требует нашего принятия?» А потом мы с подлинным интересом и внимательностью слушаем свое сердце, тело и ум, уделяем им внимание.

Самоопрос – это не какое-то аналитическое копание в себе, мы не пытаемся выяснить, почему мы ощущаем, например, грусть. Это лишь еще больше взбудоражит наши мысли. Этот метод отличается от подхода западной психологии, в которой принято дальше разбираться в наших историях, чтобы дойти до истоков нынешней ситуации. Цель самоопроса – быть чутким к своим переживаниям прямо сейчас, в настоящий момент. Конечно, самоопрос может выявлять наши оценки и мысли о том, что нам кажется неправильным, но фокусируется он именно на наших непосредственных чувствах и ощущениях.

Считается, что как бы ни были сильны духи, вызвавшие болезнь – если шаман может назвать их имя, они подчинятся.

Я могу чувствовать себя плохой матерью, потому что накричала на Нараяна, когда он постоянно прерывал меня во время работы. Когда я делаю паузу и спрашиваю себя, какое чувство мне необходимо принять, я прихожу от самоосуждения к усталости и беспокойству. Я чувствую, как сжался мой желудок, как напряглось лицо. Это знакомое чувство – страх. И пока я пребываю с этим чувством, я осознаю, что боюсь не справиться. И этот страх, который ожесточил мое сердце, – именно он сейчас требует моего внимания. Тотчас же, как я распознаю Мару, страх ослабевает, а вместе с ним и самоосуждение. Я больше не воспринимаю себя исключительно как подавленную, потенциально неполноценную личность, которая вынуждена вести борьбу за что-то. И пусть мое беспокойство полностью не исчезло, но если Нараян осмелится появиться еще раз, то я встречу его скорее с любовью, чем с раздражением.

Очень важно сохранять доброжелательность по отношению к себе, когда вы задаете себе вопросы таким образом. Если бы я спрашивала себя, что требует моего внимания, чувствуя при этом хотя бы малейшее отторжение, я бы лишь усугубила самоосуждение. Нам может потребоваться некоторое время, чтобы научиться опрашивать себя с такой же добротой, какую мы проявили бы по отношению к другу, попавшему в беду.

Однажды я заглянула к Карлу, чтобы проверить, как у него дела. Его худое тело утонуло в кресле, он говорил устало и с цинизмом. Я слушала его какое-то время, а потом, видя, насколько он погружен в горечь сожалений о прошлом и в страх будущего, мягко спросила: «Карл, что происходит сейчас? Что внутри тебя требует внимания?» Он слегка удивленно взглянул на меня, а потом сказал, просто и ясно: «Я чувствую себя абсолютным неудачником». Он стал описывать ту тревогу, которая овладела его телом и умом, – скачущие мысли, холодный пот, резкую боль в сердце. «Это никуда не уходит, Тара. Я просыпаюсь от этого каждую ночь. Я похож на один большой узел. И прямо сейчас все внутри меня завязано в узел». Мы поговорили еще несколько минут, а потом он поблагодарил меня за то, что я поинтересовалась его состоянием. «То, что можно так вот выговориться, – помогает».

Еще один из инструментов традиционной практики осознанности – отмечать, что происходит, или проговаривать это. Этот метод можно применять, например, когда вы совершенно потеряны, как это было с Карлом. Такое проговаривание в уме, также как и самоопрос, помогает нам распознать, с внимательностью и мягкостью, поток мыслей, чувств и ощущений. Например, если я испытываю беспокойство перед тем, как читать лекцию, или не до конца включена в происходящее, я часто делаю паузу и спрашиваю себя, почему так происходит и что требует моего внимания. Мягким шепотом я произношу в уме то, что осознаю в настоящий момент: «Страх, страх, напряженность, напряженность». Если я замечаю, что мое беспокойство вызвано опасением, что лекция получится скучной и не заинтересует слушателей, я просто продолжаю называть происходящее: «истории о том, что я все порчу, страх быть отвергнутой», потом «оценивание, оценивание». Если я отказываюсь замечать это подводное течение страха, я привношу его в свою лекцию и начинаю говорить неестественно и неискренне. То, что я просто проговорила свою тревогу перед тем, как читать лекцию, позволяет мне раскрыть свою осознанность. Тревога все еще может присутствовать, но внимательность и чуткость, которые я развиваю, обращая на нее внимание, позволяют мне чувствовать себя более уверенно.