Адам Алтер - Не оторваться. Почему наш мозг любит всё новое и так ли это хорошо в эпоху интернета

«Пациенты накапливали свои лекарства, и мы стали замечать у некоторых поведенческие зависимости, – писал он. – У них возникали проблемы с азартными играми, покупками, обжорством и гиперсексуальностью». В 2004 году Лоуренс перечислил отдельные симптомы в важной научной статье. Один мужчина, бухгалтер, который полвека откладывал деньги, неожиданно стал игроком. Никогда прежде он не играл в азартные игры, но теперь его стало привлекать возбуждение риска. Поначалу он играл довольно консервативно, но вскоре стал делать это по два раза в неделю, а потом и каждый день. Его накопленный тяжелым трудом пенсионный фонд вначале сокращался довольно медленно, потом все быстрее, и наконец он залез в долги. Жена его испугалась и стала просить денег у сына, но и они быстро исчезли. Однажды женщина увидела, как ее муж роется в мусоре, пытаясь найти и склеить лотерейные билеты, которые она разорвала и выбросила накануне. Хуже того, этот человек не мог объяснить свое поведение. Он не хотел играть, не хотел тратить сбережения всей своей жизни, но не мог справиться с собой. Он пытался бороться с этой порочной тягой, но азарт занимал все его мысли. И только игра давала возможность расслабиться.

У других пожилых пациентов развивался сексуальный фетишизм, и они целыми днями требовали от мужей и жен секса. Один мужчина, который всегда выглядел очень консервативно, неожиданно стал одеваться как проститутка. У других появилась зависимость от порнографических сайтов в интернете. Те, кто всю жизнь придерживался здорового питания, начинали объедаться шоколадом и сладостями и за несколько месяцев набирали огромный вес. Самым странным оказался мужчина, который раздавал свои деньги. Когда его банковский счет опустел, он начал раздаривать вещи.

Для этих пациентов не было разницы между наркоманией и поведенческой зависимостью. Одно плавно перетекало в другое, и обе зависимости были одинаково вредоносны, несли одинаковое утешение, и сопротивляться им было невозможно.

У известного шотландского комика Билли Коннолли на старости лет началась болезнь Паркинсона, и ему назначили дофаминозаместительную терапию [58] Видео, в котором Коннолли обсуждает с Конаном О’Брайеном болезнь Паркинсона и ее лечение: teamcoco.com/video/billy-connolly-hobbit-hater. . У него тоже возникла поведенческая зависимость, из-за чего он прекратил лечение. «Доктора перестали давать мне лекарства, потому что побочные эффекты оказались сильнее лечебных, – рассказал Коннолли Конану О’Брайену в ночном ток-шоу. – Я спросил, каковы же эти побочные эффекты, и они ответили: «Повышенный интерес к сексу и азартным играм». Коннолли превратил эту историю в анекдот, но без лечения тремор у него значительно усилился. Препараты от болезни Паркинсона настолько сильны, что побочные эффекты развиваются более чем у половины пациентов.

Лоуренс считал, что у этих пациентов проявляется то поведение, которое для них наиболее естественно. Его называют «стереотипным», зависящим от «жизненной истории» человека. Лоуренс писал: «Офисные работники, к примеру, начинают перебирать бумаги, а портниха собирает и раскладывает пуговицы по цвету и размеру». Шестидесятипятилетний бизнесмен бесконечно сортировал ручки и наводил порядок на и без того безупречном столе. Пятидесятивосьмилетний архитектор снова и снова реконструировал свой домашний кабинет. Пятидесятилетний плотник складывал инструменты и без причины спилил дерево у себя во дворе. Знакомые действия вызывают ощущение комфорта, поскольку не создают трудностей и не нуждаются в обдумывании.

Лоуренс, как до него Риландер, стал свидетелем размывания грани между зависимостью от веществ и поведенческой зависимостью. Подобно наркотикам и алкоголю, стереотипные действия – еще один способ успокоить страдающую психику. Лоуренс пришел к этому выводу, заметив, что многие пациенты с повторяющимся поведением значительно превышали прописанные им дозы заместителей дофамина. Таким пациентам часто устанавливали специальную помпу, которая вводила лекарства через определенные периоды времени. Хотя им предписывалось выполнять расписание, они могли нажать кнопку и получить дозу препарата, если их состояние ухудшалось. Многие поначалу придерживались графика, но скоро понимали, что дополнительная доза улучшает их самочувствие. Некоторые из тех, кто впал в зависимость от лекарств, проявляли также симптомы поведенческой зависимости. Они постоянно нарушали график, нажимая кнопку чаще, чем следовало. В один день они принимали лишние дозы лекарства, а на следующее утро начинали часами сортировать бумаги на столе, а днем собирать и раскладывать по размерам камешки в саду. Иногда они делали и то и другое: и злопотребляли лекарством, и проявляли успокаивающее поведение. Существенной разницы между двумя путями к зависимости нет: это два варианта одного и того же сбоя программы.