Симона Мацлиах-Ханох - Сказки обратимой смерти. Депрессия как целительная сила

Ситтукан и Талия идут разными путями, но каждой из них удается, превратив молитву в настоящее волшебство, создать для себя свой собственный мир. Ситтукан, пользуясь приобретенной силой взгляда, произносит вслух свое желание и меняет свой облик. А Талия, в свою очередь, рожает – извлекает из себя – солнце и луну, мужское и женское, свет и тень, другими словами, женщину в полном ее совершенстве, объединяющую в себе все устои мира. Но только в последней части повествования драма достигает своего апогея: Талия оказывается перед костром, пылающим по указу жены ее возлюбленного, и молит о спасении. Ее полные отчаяния крики побуждают короля к действию, и он, безжалостно расправившись с королевой, берет Талию в жены.

Еще одним примером волшебной силы молитвы, создающей новую картину действительности, может служить «Синяя борода» [107]:

Синяя борода – богатый человек, которого все в округе знают и боятся, во-первых, из-за необыкновенного цвета бороды, а во-вторых, из-за необъяснимой пропажи всех девушек, которые выходят за него замуж. И все же находится девушка, которая соглашается стать его женой. Он привозит ее, ее сестру и подружек в замок, где оставляет их на неделю, а сам отправляется в дальнюю поездку, предварительно оставив молодой супруге связку ключей от всех комнат и кладовых замка. Он наказывает своей жене гулять и развлекаться, пользоваться любыми богатствами, но только не заглядывать в «каморку». Естественно, она отпирает запретную дверь, и ее взгляду открываются залитый кровью пол и привязанные к стене трупы ее предшественниц. От ужаса молодая женщина роняет ключ, и на нем остается несмываемое кровяное пятно, по которому Синяя борода сразу догадывается о ее проступке.

– Ты хотела войти в каморку, – в бешенстве кричит он. – Хорошо же, ты войдешь туда и займешь место возле тех женщин, которых ты там видела.

Девушка взывает о милосердии, но все, что получает в ответ, – это несколько минут на предсмертную молитву. Синяя борода спускается в каморку, а несчастная жертва зовет свою сестру:

– Сестра моя Анна, взойди, пожалуйста, на самый верх башни, посмотри, не едут ли мои братья? Если ты их увидишь, так подай им знак, чтобы они поторопились.

Несколько раз она спрашивает, не видно ли братьев, и слышит в ответ:

– Я вижу, солнышко яснеет и травушка зеленеет.

<���…>

Теряя терпение, Синяя борода требует от нее спуститься, но на этот раз сестра Анна видит большое облако пыли и принимает его за стадо баранов. Отчаявшаяся женщина спускается в подземелье, когда до нее доносится голос сестры: «Я вижу двух верховых, которые сюда скачут, но они еще далеко. Слава Богу, – прибавила она, погодя немного. – Это наши братья. Я им подаю знак, чтоб они спешили, как только возможно». Но отведенное время истекло, и Синяя борода одной рукой хватает беззащитную женщину за волосы, другою поднимает свой страшный нож. Именно в это страшное мгновение на пороге каморки возникают два молодых человека, убивают Синюю бороду и спасают свою сестру.

Нигде ранее в сюжете не упоминается, что у героини есть братья. И понятно, почему: она создала их силой своей молитвы. В момент, когда сестра Анна поднимается на башню, кажется, что это всего лишь безнадежная попытка приговоренной жертвы отодвинуть неизбежный конец, что она старается спрятаться от реальности, но неожиданно оказывается, что молодая женщина взяла власть над действительностью в свои руки и управляет ею по своему усмотрению. В сказках, как в жизни, «строительство действительности» является обратной стороной «укрытия от действительности», и зачастую внешние проявления этих состояний настолько похожи, что иногда трудно определить, находимся ли мы «в бегах» или «в процессе творчества». Оба эти процесса характеризуются погружением в себя, страстным желанием достичь воображаемого, но «побег от действительности» означает капитуляцию перед парализующей силой непротивления, отказ от полного разочарований внешнего мира и существование на воображаемых, не требующих борьбы просторах мира совершенного, в наличие которого мы никогда не верили; в то время как «сотворение действительности» предполагает временное погружение – медитативное и творческое – в себя и возрождение оттуда (из бескрайней веры в наши собственные силы, в себя и во все хорошее, что нас окружает) того, что уже существует в этом мире.