Наталья Краснова - 1000 и 1 день без секса. Белая книга. Чем занималась я, пока вы занимались сексом

В сентябре этого года у меня будет своеобразный юбилей: три года без секса. Сначала я не замечала, что секс ушел из моей жизни. Просто он ушел, не громко хлопнув дверью, а тихо ушел, как будто за хлебом. И там в хлебобулочном отделе и остался лежать где‐то между рогаликами с маком и свежими круассанами. Я как‐то не особо сильно переживала, что секса пока нет. Я жила с уверенностью, что, если понадобится, знаю, где его взять. Мне просто было некогда заниматься сексом, я занималась карьерой и детьми, занималась ремонтом новой квартиры и ремонтом старой машины. Я стала популярным блогером и (почему‐то) психологом с количеством подписчиков, перемахнувшим за два миллиона человек.

А в один прекрасный день я пришла на мозговой штурм к нашей авторской группе в приподнятом настроении (а такое часто бывает у женщин без секса). Радостно открыла свой ноутбук, потом открыла свой рот и восторженно произнесла:

— Слушайте, ребят! А вы замечали, что среди бомжей есть симпатичные?

Все ребята притихли и молча смотрели на меня, пытаясь понять, это начало моего нового стендапа или реальная проблема, а Эдик как‐то осторожно и по‐братски сказал:

— Натах, ты это… если прям надо, я тебя могу потрахать.

Такая жертва от человека с именем Эдик была явно крайней мерой. Я резко отказалась и уже хотела было перевести разговор на тему политики или выйти в окно, как молчание нарушил дотошный Алексей:

— И че, давно ты без секса?

— Ну, почти три года…

— Ого! Три года… Это больше тысячи дней… и прям уже с бомжом согласна?

Я возмутилась:

— Ну, не с каждым!

Алексей медленно перевел взгляд на Эдика:

— То есть даже с бомжом согласна, лишь бы не с Эдиком.

Остаток вечера все обсуждали, чем Эдик лучше бомжа, а меня не отпускала мысль: что я делала, пока все нормальные люди занимались сексом? Как я развлекалась все эти 1000 и 1 день?

А вот как.

Три года назад я получила первое письмо с просьбой о помощи от совершенно посторонней женщины с красивым именем Алиса: «Наталья, я знаю, что вы не психолог, но вы были в такой же ситуации, как и я, поэтому сможете мне помочь. Я замужем, есть маленький ребенок. Недавно узнала, что мой муж уже несколько лет изменяет мне с моей подругой. Я стараюсь делать вид, что ничего не замечаю, но это все сжигает меня изнутри. Не могу ложиться с ним в одну постель, зная, что он вернулся от нее. Целыми днями реву, психую, срываюсь на ребенке. Не вижу другого выхода, кроме развода. Помогите!»

Я помню, как прочитала это письмо и оцепенела. Как я могу ей помочь? Ведь сама плаваю в море глупости и предательства всю свою жизнь. Тот факт, что после развода я смогла не пойти на дно, — это чистая случайность, совокупность дикого желания жить и безудержной предприимчивости. Я, как та лягушка, которая, упав в кувшин с молоком, так сильно молотила лапками, что взбила молоко в масло и выбралась из кувшина. Я спаслась. Но это не значит, что теперь каждой лягушке, попавшей в емкость с жидкостью, буду преподавать «основы лягушачьего выживания». Потому что ваша ситуация может отличаться от моей. Потому что вы можете оказаться в кувшине не с молоком, а с киселем, и тогда, как бы сильно ни молотили лапками, масла не получится. Вы утонете. Смиритесь с этим. Вы, конечно, можете оказаться в кувшине с молоком, но его глубина в метр, а молоко на донышке сведут на нет ваши старания выжить. Да в конце‐то концов вы можете упасть в чан с кислотой.

На этом месте моей лекции о молочной продукции и земноводных Алиса написала: «Я до сих пор жива, значит, это не кислота». Потом я ей что‐то написала. Потом она мне ответила. К вечеру мы уже обменивались аудиосообщениями, в которых я с присущим мне сарказмом описывала свою жизнь после развода. А Алиса рассказывала про развеселую жизнь без развода. И мы хохотали. А потом Алиса сказала: «Спасибо вам огромное за помощь». А потом были еще три года моих переписок, тысячи писем, на которые я отвечала. И вот что я поняла: очень часто женщины, пишущие: «мне нужна помощь», хотят не конкретную помощь. Женщины не хотят, чтобы я решила их проблемы. Женщины просто хотят, чтобы их выслушали. Чтобы с ними поговорили. Чтобы кто‐то, кого они уважают, сказал: «Всё хорошо».

Поэтому давайте считать, что в этих двух частях моей книги я буду каждой из вас повторять: «Всё хорошо!» Эти 100 глав — не закон и не догма, это просто мысли обычной 39‐летней бабы (подкрепленные научными психологическими исследованиями, которые я так или иначе изучала в университете). Эта книга о том, как превратить свою жизнь из «я так страдаю, потому что меня не понимают» в жизнь «не так уж я и страдаю, что меня не понимают», а впоследствии и в жизнь «не понимаете меня — страдайте сами».