Кэл Ньюпорт - Цифровой минимализм. Фокус и осознанность в шумном мире

Авторами другого исследования, процитированного в статье NPR, были Холли Шакья из Калифорнийского университета в Сан-Диего и Николас Христакис из Йеля, а появилось оно в American Journal of Epidemiology в феврале 2017-го. Шакья и Христакис использовали данные опроса более чем 5200 участников репрезентативного панельного исследования по стране, объединив их с наблюдаемым поведением на Facebook. Они изучили связи между активностью на Facebook, физическим и психическим состоянием респондента и его удовлетворенностью жизнью (наряду с другими показателями качества жизни). В отчете ученые сообщили: «Наши результаты демонстрируют, что в общем и целом Facebook негативно влияет на состояние человека» {20} . Оказалось, что с увеличением количества лайков или переходов по ссылкам стандартное отклонение психологического здоровья усиливается на 5–8 %. Эта негативная зависимость сохраняется, как доказывает и работа Примака, при контроле релевантных демографических переменных {21} .

Полемика этих исследований, кажется, создает парадокс — социальные сети дают нам ощущение и единства, и одиночества, делают нас счастливыми и печальными. Чтобы разрешить этот парадокс, давайте для начала внимательнее посмотрим на характер описанных выше экспериментов. Исследования, в которых обнаружен позитивный результат, сфокусированы на специфическом поведении пользователей соцсетей, в то время как исследования, обнаружившие негативную зависимость, направлены на общее использование этих сервисов. Интуитивно мы придаем таким переменным прямую зависимость: если обычная активность в соцсетях улучшает состояние человека, то чем больше он использует их, тем чаще вызывает это повышающее настроение поведение и тем счастливее становится. Потому, прочитав позитивные работы, мы будем ожидать, что увеличение времени, проведенного в соцсетях, приведет к росту благополучия, — но это, конечно, противоречит тому, что открыли ученые в негативных исследованиях.

Следовательно, должен быть какой-то дополнительный фактор — нечто возрастающее с увеличением использования социальных сетей и оказывающее отрицательное воздействие, сметая все маленькие полезные изменения. К счастью для нашего расследования, Холли Шакья определила наиболее вероятного «претендента» на роль этого фактора: чем больше вы просиживаете в интернете, тем меньше времени посвящаете коммуникации офлайн. «Существуют свидетельства, — сказала Шакья в NPR, — что замена взаимоотношений в реальном мире на соцсети вредит психическому здоровью» {22} .

Шакья и Христакис также замерили офлайн-взаимодействия и обнаружили, что они ассоциируются с положительными эффектами, — эти результаты затем широко тиражировались в литературе по социальной психологии. Затем ученые отметили, что негативное влияние от Facebook сравнимо по величине с позитивным воздействием офлайн-общения — своеобразная рокировка.

Получается, проблема не в том, что социальные сети напрямую делают нас несчастными. Как следует из упомянутых позитивных исследований, определенная активность в социальных сетях умеренно оптимизирует наше состояние. Ключевая проблема в том, что они препятствуют социализации в реальном мире. Негативные исследования показывают, что чем больше времени вы уделяете социальным сетям, тем меньше тратите его на взаимодействия офлайн, что усугубляет этот дефицит значимости, — и самые рьяные пользователи с большой вероятностью оказываются одинокими и печальными. Небольшие подъемы настроения от поста на стене друга или лайка под его свежим фото в Instagram не могут соперничать с крупным ущербом, полученным от нехватки времяпровождения с тем же другом в реальном мире.

Как заключает Шакья: «Нам следует быть осторожными… если звук голоса или чашка кофе с другом заменяется лайком под постом» {23} .

Идея того, что общение в реальном мире обладает большей ценностью, чем онлайн-взаимодействия, не вызывает протеста. Наш мозг эволюционировал в период, когда коммуникация в принципе была возможна только офлайн и лицом к лицу. Как утверждалось ранее в этой главе, офлайн-общение чрезвычайно изобильно, так как требует от мозга обработки огромного количества такой тонкой аналоговой информации, как язык тела, выражение лица и тон голоса. Низкоинформативный треп, поддерживаемый множеством цифровых средств коммуникации, представляет собой симулякр подобной связи, но оставляет без дела бо́льшую часть наших высокопроизводительных систем социальной обработки — что сокращает способность этих инструментов удовлетворять нашу интенсивную социальность. Именно поэтому ценность, генерируемая комментариями на Facebook или лайками в Instagram, невелика (хотя она есть) по сравнению с ценностью аналоговой беседы или совместной деятельности в реальном мире.