Ольга Валяева - Предназначение быть мамой

И то, что рассказал Штефан о своем подходе, очень удивило меня и заставило задуматься. Он сказал, что обычно родители заняты постоянным выдумыванием занятий для своих детей. Мы все время хотим их как-то занять и развлечь. Так дети перестают сами себя занимать, и им требуется все больше нашего участия. «Мне скучно. Что мне сделать?» Они требуют все больше и больше внимания, а у родителей нет столько сил и возможностей, чтобы удовлетворить все детские желания.

Можно ли вообще тогда иметь большие семьи в таком формате, как сейчас? Ведь иногда один ребенок полностью выматывает родителей капризами, желаниями и своим поведением. А если таких двое, трое, шестеро?

Еще один способ не быть рядом с ребенком — это начать его развивать. Как только вы начинаете пичкать его знаниями, на что-то натаскивать, развивать сверх меры — вы перестаете видеть его самого. Перед вами — стандарты, календари развития, новые пособия — что угодно, но не ваш ребенок. Всеми силами стараясь дать ему по максимуму информации, мы не даем ему самого главного. Контакта с собой, со своей душой.

Он может учить много языков, посещать спортивные секции, творческие занятия, быть разносторонне развитым. Но останется ли он при всем этом счастливым? Я знаю очень мало родителей, которым удается совмещать развитие ребенка и глубокие отношения с ним. У многих, к сожалению, обслуживание «нужд развития ребенка» отнимает слишком много сил. На кружок нужно отвести, оттуда забрать, к следующему приготовить. Эта гонка выключает мам, и часто им тяжело уже даже поговорить с малышом, не говоря о том, чтобы услышать его душу. Они ведь ради будущего ребенка стараются, репетиторов нанимают вместо того, чтобы платье себе купить, многим жертвуют ради образования. А результат каков?

Раннее развитие сейчас в моде. Но для меня как для мамы четверых детей очевидно, что лучшее раннее развитие — это полноценное участие ребенка в жизни семьи. Когда он видит, что делают другие, — и учится копировать. Когда его везде берут с собой, общаются с ним. Когда рядом есть братья и сестры, которые к нему ближе по возрасту, а значит, они понятнее, и копировать их проще. По мне, так это полезнее, чем занятия, где дети должны одновременно хлопать, одинаково кружиться и руками педагога намазывать пластилин на картон.

На самом деле, большинство людей боится настоящей душевной близости. Ведь где близость, там и боль. Даже с собственным ребенком близость опасна: по мере его взросления он будет отдаляться, его нужно будет отпустить, кроме того, у него есть желания, которые могут конфликтовать с нашими. Избегая близости, мы стараемся дать друг другу что-то взамен. Взрослые иногда пытаются близость души заменить большим количеством секса или большим количеством еды, выпивки, сигарет. А в отношениях с детьми — мы делаем то же самое с помощью игрушек, развлечений, секций, мультфильмов…

Но, когда нет душевной близости с отцом и матерью, потребности ребенка остаются неудовлетворенными. Это словно дыра в сердце, которую ничем невозможно заполнить. Что ты туда ни клади — она остается дырой. Ребенок будет недоволен, сколько ему ни дай: он просто неблагодарный, да? Он ненасытен, ему все время мало: мало игрушек, мало развлечений, мало карманных денег… Он неуправляем, не слушается, не слышит вас, не сотрудничает…

В ребенке ли проблема? Или в нас? В том, что мы не понимаем, что, давая ему столько всего вторичного, главное оставляем за кадром? Мы пытаемся строить свой дом, не позаботившись о фундаменте: ведь это так тяжело и трудно. А вдруг получится и без всей этой кропотливой и грязной работы: просто положим кирпичи и наклеим сверху обои, и все. Не получается! Такой дом рушится. Такой ребенок не становится счастливым и целостным.

Если попытаться сформулировать одной фразой потребности ребенка, то она была бы такой:

Главная потребность ребенка — потребность быть вместе со счастливыми родителями.

Быть вместе, то есть быть в контакте, иметь возможность поделиться в любой момент и хорошим, и плохим. Быть, а не казаться и не прикидываться. Быть — значит быть таким, какой ты есть. И со счастливыми родителями. То есть видеть, как они живут, радоваться вместе с ними, грустить тоже вместе, вместе постигать эту жизнь.

Заметьте, что я пишу с «родителями»: то есть с обоими. А еще лучше, если в его жизни много любящих его людей, которые готовы давать ему контакт и участие. Потому что так он может видеть разные модели жизни, принимать любовь в разных формах, учиться общаться с разными людьми в разных обстоятельствах.